Сидар, Йосеф

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Йосеф Седар»)
Перейти к: навигация, поиск
Йосеф Сидар
יוסף סידר
Имя при рождении:

Джозеф Сидар

Дата рождения:

31 августа 1968(1968-08-31) (55 лет)

Место рождения:

Нью-Йорк, США

Гражданство:

Израиль Израиль

Профессия:

кинорежиссёр, сценарист

Карьера:

2000 — н. вр.

Награды:

Серебряный медведь
Офир

Йосеф (Джозеф) Сидар (ивр.יוסף סידר‏‎, англ. Joseph Cedar; р. 31 августа 1968, Нью-Йорк) — израильский кинорежиссёр и сценарист, уроженец США. Лауреат национальных и международных кинопремий (в том числе «Серебряный медведь»), чьи фильмы номинировались на «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке.





Биография

Джозеф Сидар родился в Нью-Йорке в 1968 году, жил в Мэриленде и переехал в Израиль с родителями, когда ему было шесть лет. Отец Сидара, Хаим, — биохимик с мировым именем, лауреат Премии Израиля[1]. В Израиле Джозеф (на иврите его имя произносится как Йосеф) прошёл военную службу как парашютист-десантник, а затем окончил первую степень по философии и театроведению в Еврейском университете, после чего изучал киноискусство в Нью-Йорке. Сидар женат, у него трое детей[2]. В New York Times в январе 2012 года он был назван ортодоксальным иудеем и сионистом[3], но позже в интервью еврейскому Интернет-журналу Tablet Magazine выразил несогласие с этим определением, хотя подтвердил, что большую часть времени носит кипу, в основном на людях[2].

Первый фильм Йосефа Сидара, «Договор» («Военная ешива») (ивр.ההסדר‏‎), где он выступал как сценарист и режиссёр, вышел на экраны в 2000 году. Лента, рассказывающая о сложных взаимоотношениях между Армией обороны Израиля и религиозными евреями, завоевала популярность в Израиле и получила шесть премий Академии кино и телевидения Израиля «Офир» — в том числе за лучший сценарий и за лучший фильм[4]. Сюжет следующего фильма Сидара — «Костёр» (ивр.מדורת השבט‏‎) (более точный перевод — «Племенной костёр») — снова сосредоточен на общине религиозных сионистов и разбирает вопросы идеологии и личного удобства в поселенческом движении. Эта лента Сидара получила в 2004 году пять премий «Офир», из них две — за сценарий и режиссуру — достались лично ему[4]. Фильм был также удостоен премии на Чикагском кинофестивале[5]. При этом в национально-религиозном секторе израильской публики фильм был встречен резкой критикой как окарикатуривающий образы её представителей и поселенческого движения, представляя поселенцев меркантильными, мелочными и нетерпимыми к «чужим»[6].

Международный успех пришёл к Сидару благодаря двум следующим фильмам — «Бофор» (2007) и «Сноска» (2011). Первый посвящён широко разрабатываемой в израильском кинематографе теме Ливанской войны (примерно в это же время вышли ещё две израильских ленты на эту тему, отмеченных вниманием за рубежом — «Вальс с Баширом» Ари Фольмана и «Ливан» Шмуэля Маоза). Второй показывает отношения двух филологов-исследователей Талмуда, отца и сына, один из которых по ошибке получает Премию Израиля вместо другого. Учитывая, что отец Йосефа Сидара также получал эту премию, журналисты позже задавали режиссёру вопрос, насколько сюжет фильма автобиографичен; Сидар, однако, отказался подтвердить какие-либо аналогии между своей семьёй и персонажами «Сноски»[1], хотя признал, что идея фильма зародилась, когда вместо отца известие о вручении Премии Израиля пришло ему[7].

«Сноска», как и два первых фильма Сидара, получила премию «Офир» как лучший фильм, собрав в дополнение ещё восемь премий, в том числе за режиссуру и сценарий[4]. «Бофор», напротив, получил только четыре таких награды, из которых не было ни одной главной. Однако на Берлинском кинофестивале 2007 года этот фильм завоевал первого в истории израильского кино «Серебряного медведя» за режиссуру, а на международном кинофестивале в Бангкоке — Гран-при. «Сноска» получила приз за лучший сценарий Каннского кинофестиваля 2011 года и была номинирована на «Золотую пальмовую ветвь»[8]. Оба фильма также вошли в шорт-лист претендентов на «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке[9].

Фильмография

Напишите отзыв о статье "Сидар, Йосеф"

Примечания

  1. 1 2 Patrick Goldstein. [latimesblogs.latimes.com/movies/2012/03/footnotes-joseph-cedar-on-being-torn-between-populism-and-purity.html 'Footnote' director Joseph Cedar and the new Israeli cinema]. Los Angeles Times (March 18, 2012). Проверено 25 февраля 2013. [www.webcitation.org/6FJpefGGf Архивировано из первоисточника 23 марта 2013].
  2. 1 2 Daphne Merkin. [www.tabletmag.com/jewish-arts-and-culture/90688/writing-footnote/2 Writing Footnote]. Tablet (February 9, 2012). Проверено 25 февраля 2013.
  3. Larry Rohter. [carpetbagger.blogs.nytimes.com/2012/01/23/for-an-israeli-director-the-oscar-ceremony-gets-interesting-after-its-over/ For an Israeli Director, the Oscar Ceremony Gets Interesting After It’s Over]. The New York Times (January 23, 2012). Проверено 25 февраля 2012. [www.webcitation.org/6FJpgFcFO Архивировано из первоисточника 23 марта 2013].
  4. 1 2 3 [www.israelfilmacademy.co.il/?CategoryID=178&ArticleID=192 Список лауреатов премии «Офир»] на сайте Академии кино и телевидения Израиля  (иврит)
  5. [www.imdb.com/title/tt0374036/awards?ref_=tt_awd Награды и номинации фильма «Костёр»] на сайте IMDB  (англ.)
  6. Эмуна Алон. [www.inn.co.il/Articles/Article.aspx/3275 Мнение: Кривое зеркало] (иврит). Седьмой канал (6 сентября 2004). Проверено 25 февраля 2013. [www.webcitation.org/6FJphHuwG Архивировано из первоисточника 23 марта 2013].
    Stephen Holden. [movies.nytimes.com/2005/09/09/movies/09camp.html A Time of Tangled Transition in Israel, and in a Family]. The New York Times (September 9, 2005). Проверено 25 февраля 2013.
  7. Kristin Hohenadel. [www.nytimes.com/2012/03/04/movies/footnote-israeli-film-by-joseph-cedar.html?pagewanted=all&_r=0 Ego and Envy, So It Is Written]. The New York Times (March 2, 2012). Проверено 25 февраля 2013. [www.webcitation.org/6FJpi8hYz Архивировано из первоисточника 23 марта 2013].
  8. [www.imdb.com/name/nm0147737/awards Награды и номинации] на сайте IMDB  (англ.)
  9. [www.imdb.com/event/ev0000003/2008 Лауреаты и номинанты «Оскара», 2008 год] на сайте IMDB  (англ.)
    [www.imdb.com/event/ev0000003/2012 Лауреаты и номинанты «Оскара», 2012 год] на сайте IMDB  (англ.)

Ссылки

Отрывок, характеризующий Сидар, Йосеф

Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.