Юсуф

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Йусуф»)
Перейти к: навигация, поиск
Юсуф
араб. يوسف
Личная информация
Прозвище:

Абдуллах, Сиддик, Расуль, Ибн Я'куб, Аль-Карим

Профессия, род деятельности:

проповедник, пророк, посланник, раб Аллаха, праведник

Дата рождения:

17 век до н. э.

Место рождения:

Ханаан

Дата смерти:

16 век до н. э.

Место смерти:

Египет

Прожито лет

около 110 лет

Отец:

Якуб

Мать:

Рахиль

Супруга

Асинат ,Зулайха

Дети:

Манисса, Афрахам


Коранический персонаж
Имя на других языках:

ивр.יוֹסֵף‏‎

Отождествляется:

христ.Иосиф
иуд. — Йосеф

Категория:

Пророк

Упоминания в Коране:

27 раз: [koran.islamnews.ru/?syra=12&ayts=6&aytp=6&=on&orig=on&original=og1&dictor=8&s= 12:6], [koran.islamnews.ru/?syra=12&ayts=47&aytp=49&=on&orig=on&original=og1&dictor=8&s= 12:47—49], [koran.islamnews.ru/?syra=6&ayts=84&aytp=84&=on&orig=on&original=og1&dictor=8&s= 6:84].

Чудеса и знамения:

толкование снов, красота, прозрение Якуба

Связанные персонажи:

Зулейха, Потифар, Эхнатон, Нефертити


Дополнительная информация
Разное:

12-я сура Корана называется «Йусуф»

Редактирование Викиданных
ЮсуфЮсуф

Ю́суф (араб. يوسف‎) — исламский пророк, сын пророка Якуба, отличавшийся необычайной красотой, а также обладавший способностью толковать сны. Отождествляется с библейским пророком Иосифом. Истории его жизни посвящена 12-я сура Корана «Юсуф», состоящая из 111-ти аятов, в Коране упоминается 27 раз.





История Юсуфа согласно Корану

Ещё ребёнком Юсуфу приснился пророческий сон, который Якуб, его отец, растолковал так:

Твой Господь изберет тебя, научит тебя толковать сны и одарит совершенной милостью тебя и род Якуба.

 [koran.islamnews.ru/?syra=12&ayts=6&aytp=6&=on&orig=on&original=og1&dictor=8&s= 12:6]

Трепетное отношение отца к Юсуфу вызывало ревность и ненависть у его старших сыновей от другой жены, и, сговорившись, они решили убить его, но в последний момент передумали и сбросили Юсуфа в колодец, чтобы проходящий мимо караван увез его далеко от дома. А отцу сказали, что его растерзал волк.

Мальчика вытащили караванщики, которые направлялись в Египет, где и продали его одному из вельмож фараона за ничтожную цену.

Когда Юсуф повзрослел, красота его стала сводить с ума знатных женщин города, в том числе и жену вельможи, в доме которого он жил. Отказавшись разделить с ней ложе, Юсуф вскоре по её наговору был заточен в темницу. Там он стал призывать людей к единобожию, а также растолковал сны двум юношам, попавшим с ним в темницу, предсказав одному из них свободу, а второму — казнь.

Юсуф просидел в темнице несколько лет, пока однажды фараону не приснился сон, что семь тощих коров пожирают семерых тучных, а также семь зеленых колосьев и семь высохших. Юсуф истолковал этот сон:

Семь лет подряд вы будете усердно сеять. То, что вы пожнёте, оставляйте в колосьях, за исключением небольшого количества, которое вы будете есть. Затем наступят семь тяжёлых лет, которые поедят то, что вы приготовите для них, кроме небольшого количества, которое вы сбережёте. Вслед за ними наступит год, когда люди получат обильные дожди и будут выжимать плоды.

 [koran.islamnews.ru/?syra=12&ayts=47&aytp=49&=on&orig=on&original=og1&dictor=8&s= 12:47—49]

Тем самым Юсуф спас народ страны от голода. Фараон оправдал его и доверил ему управление запасниками и складами всего Египта.

Прошло много лет, и братья Юсуфа, гонимые нуждой и голодом, прибыли в Египет. Узнав братьев, но не сказав им об этом, Юсуф снабдил их провизией и отправил за младшим братом Биньямином, пообещав дать ему его удел лично. По приезде Биньямина Юсуф хитростью оставил своего младшего и любимого брата при себе, а к отцу отправил доброго вестника. Вскоре родители и братья Юсуфа, которые покаялись в содеянном, перебрались в Египет.

Красота Юсуфа

Пророк Юсуф, как и все пророки, отличался от других людей необычайной красотой и, если какая-либо женщина обращалась к Юсуфу с просьбой, то он прикрывал лицо, чтобы она не впала в искушение.[1] В сборнике хадисов Муслима приводится хадис Анаса ибн Малика о восхождении пророка Мухаммада на небеса, и в нём сообщается, пророку Юсуфу была дарована половина красоты.[2] По мнению Абу ль-Касима ас-Сухайли, «красота Юсуфа равнялась половине красоты Адама, потому что Аллах создал Адама Своей рукой и придал ему самый совершенный и самый прекрасный облик. Никто из его потомков не может сравниться с ним по красоте, а Юсуфу была дарована половина его красоты»[1] Выдающийся исламский толкователь Корана, хадисовед, факих и историк Ибн Кутайбы, комментируя хадис о мирадже предполагал, что «Всевышний Аллах установил для красоты определённый предел и одарил [такой красотою] те из творений, которые пожелал: либо ангелов, либо гурий. Юсуфу была дарована половина той красоты, и он был очень красив на лицо. И ошибаются те, кто думает, что он получил половину всей красоты, а вторая половина досталась всем остальным людям»[3]

Юсуф в литературе и искусстве

Напишите отзыв о статье "Юсуф"

Примечания

  1. 1 2 Ибн Касир. Тафсир. Дар тайба. Т. 4. С. 386
  2. [www.guliyev.org/news/a-386.html Что означает хадис о даровании пророку Йусуфу половины красоты? ]
  3. Ибн ал-Джаузи. Кашф ал-мушкил мин хадис ас-сахихайн / Под ред. ‘Али Хусайна ал-Бавваба. Эр-Рияд: Дар ал-ватан. 1418/1997. Т. 1. С. 814
  4. [www.kazan-opera.ru/about/repertoire/28/113/ Балет «Сказание о Йусуфе» на сайте Татарского академического театра оперы и балета им. М.Джалиля]

Литература

Али-заде, А. А. [slovar-islam.ru/books/y.html#Iusuf9 Йусуф] : [[web.archive.org/web/20111001003215/slovar-islam.ru/books/y.html арх.] 1 октября 2011] // Исламский энциклопедический словарь. — М. : Ансар, 2007.</span>

Отрывок, характеризующий Юсуф

Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.