Йэкуно Амлак

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Йэкуно Амлак
ይኵኖ አምላክ<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Мусульманские пленные перед царем Йекуно Амлаком (рисунок XVIII века).</td></tr>

Император Эфиопии
10 августа 1270 — 19 июня 1285
(под именем Тэсфа-Ийесус)
Предшественник: Йэтбарак
Преемник: Ягбеу Сейон
 
Место погребения: монастырь Дага-Истафанос, Тана
Отец: Тэсфа-Ийесус

Йэкуно Амлак (геэз ይኵኖ አምላክ, тронное имя — ተስፋ እየሱስ, Тэсфа-Ийесус, «Иисус моя надежда», в честь отца) — император Эфиопии, родоначальник Соломоновой династии[1][2][3].



Биография

Большинство из того, что известно о Иэкуно Амлаке, базируется на устной традиции и средневековых агиографиях. Согласно им, будущий император учился в монастыре Истифаноса на озере Хайк, учителя которого помогли ему в дальнейшем свергнуть Етбарака, последнего императора в династии Загве[4].

Легенда утверждает, что Йэкуно Амлак был заключен царем на горе, впрочем ему удалось убежать. После этого он собрал сторонников в амхарских провинциях и в Шоа и с этой армией сверг с престола Етбарака[5].

Иэкуно Амлак выступил против королевства Дамот, которое располагалось к югу от реки Эббе.

Переписывался с византийским императором Михаилом VIII Палеологом и присылал ему в подарок нескольких жирафов[6]. Имел хорошие отношения с мусульманскими соседями, впрочем его попытки придать особый статус эфиопском патриарху несколько напрягли такие отношения. Иэкуно Амлак написал письмо мамлюкскому султану Бейбарсу, который был сюзереном Александрийского патриарха. В том письме негус просил султана о помощи в назначении нового эфиопского патриарха 1273 года. Когда негус не получил ответа, он обвинил султана Йемена в препятствовании эфиопском послу в Каире.

Екуно Амлаку приписывают строительство церкви Геннет Марьям у Лалибэлы, в которой находятся самые ранние фрески в Эфиопии[7].

Потомок императора Иэкуно Амлака Баэда Марьям I перепрятал тело в церкви Атронса Марьям[8].

Напишите отзыв о статье "Йэкуно Амлак"

Примечания

  1. [www.britannica.com/EBchecked/topic/194084/Ethiopia/37706/The-Zagwe-and-Solomonic-dynasties Ethiopia | history - geography | Britannica.com]
  2. [www.globalsecurity.org/military/world/ethiopia/history-solomon.htm 1270-1294 - Solomonic Restoration]
  3. [historymedren.about.com/library/text/bltxtethiopia6.htm Ethiopia - Historical Setting - The Restoration of the Solomonic Line]
  4. [www.jstor.org/stable/611706 «'The Wealth of Kings' and the End of the Zāguē Dynasty», Bulletin of the School of Oriental and African Studies], 28 (1965), стр. 2
  5. Taddesse Tamrat, «Church and State in Ethiopia» (Oxford: Clarendon Press, 1972), стр. 68
  6. Budge, A History of Ethiopia: Nubia and Abyssinia ' ', 1928 (Oosterhout, the Netherlands: Anthropological Publications, 1970), стр. 285
  7. Paul B. Henze, Layers of Time, A History of Ethiopia (New York: Palgrave, 2000), стр. 59
  8. [130.238.24.99/library/resources/dossiers/local_history_of_ethiopia/A/ORTAST.pdf «Local History in Ethiopia»] The Nordic Africa Institute website

Отрывок, характеризующий Йэкуно Амлак

Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.