Юве, Йёрген

Йёрген Юве
Общая информация
Родился	22 ноября 1906(1906-11-22) Порсгрунн, Норвегия
Умер	12 апреля 1983(1983-04-12) (76 лет) Осло, Норвегия
Гражданство	Норвегия Норвегия
Позиция	полузащитник
Карьера
Клубная карьера*
—1926	Уредд
1926—1938	Люн
1930—1931	→  Базель
Национальная сборная**
1928—1937	Норвегия	45 (33)
Тренерская карьера
1938	Люн
1939	Будё-Глимт	инструктор
1939—1940	Шейд
1945—1946	Люн
1948	Мольде	инструктор
1950—?	Люн
Международные медали
Футбол
Олимпийские игры
Бронза	Берлин 1936	футбол
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Йёрген Юве (норв. Jørgen Juve; 22 ноября 1906 года, Порсгрунн — 12 апреля 1983 года, Осло) — норвежский футболист, журналист и писатель. Лучший бомбардир сборной Норвегии по футболу за всю её историю, забивший 33 мяча в 45 играх. Бронзовый призёр летних Олимпийских игр 1936 года по футболу (капитан сборной). Играл на трёх позициях: нападающего, полузащитника и защитника. В качестве журналиста работал в изданиях «Dagbladet» и «Tidens Tegn», написал несколько книг по спортивной тематике.

Биография

Йёрген Юве родился 22 ноября 1906 года в городе Порсгрунн.

Спортивная карьера

Клубные выступления

Начал играть в футбол за команду «Уредд» из Порсгрунна в возрасте 16 лет. В 1926 году переехал в Осло, где стал игроком «Люны». В 1928 году команда Юве прошла в финал Кубка Норвегии, но в решающем матче проиграла «Эрн-Хортену». В сезоне 1930/1931 Юве выступил за границей, сыграв 12 матчей за швейцарский «Базель» и забив 10 голов.

Игры за сборную

С 1928 по 1937 годы Йёрген Юве выступал за сборную Норвегии, за которую провёл 45 игр и в которых забил 33 гола, став самым результативным игроком национальной команды за всю её историю. Он дебютировал в матче против Финляндии в июне 1928 года, а последнюю игру провёл против Дании в июне 1937-го. Свой первый гол Юве забил в июне 1929 года в матче против Нидерландов, оформив попутно хет-трик. Уже в последующих семи играх он увеличил счёт забитым мячам до 16-ти. В 22 матчах Юве выступал на позиции нападающего, в 23 играх — на позиции защитника или полузащитника (на правом фланге и в центре). В 23 матчах Юве выводил сборную в ранге капитана команды.

Юве был капитаном норвежской сборной на Олимпийских играх 1936 года в Берлине. 3 августа Норвегия встретилась с командой Турции и победила со счётом 4:0. В следующем матче норвежцы играли против Германии, — Магнар Исаксен на 8-й и 84-й минутах забил два безответных мяча, выбив Германию из турнира. За этим матчем наблюдали Адольф Гитлер и Йозеф Геббельс, для фюрера это было его первое и единственное посещение футбольных встреч. 10 августа норвежцы проиграли 1:2 Италии в овертайме. В матче за 3-е место норвежцы победили Польшу 3:2. Во всех четырёх матчах Юве выходил на поле, но забить не смог.

Работа в качестве тренера

В 1938 году Юве завершил игровую карьеру. У него был небольшой тренерский опыт: он работал в штабах команд «Будё-Глимт» в 1939 году и «Мёльде» в 1948 году (в течение нескольких недель), а также тренировал непродолжительное время команды «Люн» и «Шейд». Одним из его подопечных в «Люна» был Кнут Оснес, — будущий тренер клуба «Люн» и автор «золотых дублей» команды в 1967 и 1968 годах. Малоизвестный тогда 23-летний Оснес, выступая за второй состав «Люны», произвёл сильное впечатление на Юве и вскоре стал игроком основного состава.

Мнения экспертов

Футбольные эксперты-современники называли Юве одним из лучших игроков своего времени. Он часто стремился играть в центре нападения, — на этой позиции более значительную роль играли не техника владения мячом, а силовые качества спортсмена. Как нападающий Юве умел хорошо играть головой, обладал отличной скоростью и мощным ударом. Как защитник он отличался точным и надёжным пасом, а также хорошо «читал игру» и твёрдо знал свои обязанности в обороне.

В 2006 году состоялись празднества по поводу 100-летия со дня рождения Йёргена Юве. На официальных мероприятиях президент Норвежского футбольного союза Пер Равн Омдаль назвал его одним из лучших футболистов в истории Норвегии. Известные деятели Норвежского футбольного союза и спортивные журналисты (такие, как Сондре Кофьорд, Пер Йорсетт, Ула Дюбвад Ольсен и Арне Скейе) отметили важный вклад Юве в выигранную Норвегией бронзовую медаль в олимпийском футбольном турнире 1936 года.

Карьера журналиста и писателя

Юве выучился на юриста в Базеле в 1931 году, позднее работал журналистом и писателем. С 1928 по 1934 годы он был редактором спортивной колонки газеты «Dagbladet» и с 1934 по 1940-й газеты «Tidens Tegn». Во время Второй мировой войны Юве вёл журнал «Bragd». В 1941 году он стал главным редактором журнала «Norges-Nytt», который издавался норвежской дипломатической миссией в Стокгольме. В 1942 году Юве уехал в Лондон, а затем в Нью-Йорк. С 1945 года он стал работать журналистом «Dagbladet» и в том году удостоился чести взять интервью у знаменитой норвежской фигуристки и актрисы Сони Хени.

Йёрген Юве написал несколько книг по спортивной тематике. Среди его работ «Всё о футболе» (1934), «Норвежский футбол» (1937) и «Мгновения» (1978). В последней книге Юве описал ряд известнейших спортивных моментов: победы прыгуна с трамплина Биргера Рууда и горнолыжницы Лайлы Шу Нильсен на Олимпийских играх 1936 года. Юве описал также поведение немецких футболистов во время матча с Норвегией на Олимпиаде 1936 года, когда немцы буквально остолбенели при появлении фюрера. В 1959 году Юве был редактором книги о пятиборце Уле Рейстаде.

Личная жизнь

Отец — Уле Мартин Юве, дубильщик по профессии; мать — Мари Пёнер. Фамилия восходит к ферме «Юве», в Лордале, где родился дед Йёргена.

Йёрген — старший из шести детей в семье, у него были два брата, эмигрировавшие в США, и три сестры, оставшиеся в Норвегии. Одним из близких друзей детства Юве был композитор Клаус Эгге. Йёрген был женат дважды: первой его супругой стала Эрна Риберг в 1932 году, второй — психолог Эва Рёйне. Во втором браке у него родилась дочь. Одной из внучек Йёргена является народная певица Тоне Юве.

Во время Второй мировой войны Юве служил в британской армии. В составе отряда добровольцев в 1944 году он участвовал в освобождении губернии Финнмарк в рамках операции «Крофтер». В 1949 году баллотировался в Парламент Норвегии от Либеральной партии.

Йёрген Юве умер в 1983 году в Осло.

Библиография

• Alt om fotball (1934)
• Norsk fotball (1937)
• Ullevål stadion 1926 (1951)
• Nordmenn i eventyr og virkelighet (1952, редактор)
• Riksvei 50 = Highway 50 Oslo — Trondheim — Kirkenes (редактор, 1953)
• Jeg spiller fotball (1956)
• Ole Reistad. Skildret av venner (редактор, 1959)
• Våre menn i Gaza (редактор; издание 2-е, 1965-66)
• Øyeblikk (1978)

Ссылки

• [www.nrk.no/sport/75-ar-siden-bronselaget-1.7736576 75 år siden bronselaget] (норв.). NRK (7 августа 2011). Проверено 28 сентября 2016.

Отрывок, характеризующий Юве, Йёрген

Князь Андрей с улыбкой посматривал то на Пьера, то на виконта, то на хозяйку. В первую минуту выходки Пьера Анна Павловна ужаснулась, несмотря на свою привычку к свету; но когда она увидела, что, несмотря на произнесенные Пьером святотатственные речи, виконт не выходил из себя, и когда она убедилась, что замять этих речей уже нельзя, она собралась с силами и, присоединившись к виконту, напала на оратора.
– Mais, mon cher m r Pierre, [Но, мой милый Пьер,] – сказала Анна Павловна, – как же вы объясняете великого человека, который мог казнить герцога, наконец, просто человека, без суда и без вины?
– Я бы спросил, – сказал виконт, – как monsieur объясняет 18 брюмера. Разве это не обман? C'est un escamotage, qui ne ressemble nullement a la maniere d'agir d'un grand homme. [Это шулерство, вовсе не похожее на образ действий великого человека.]
– А пленные в Африке, которых он убил? – сказала маленькая княгиня. – Это ужасно! – И она пожала плечами.
– C'est un roturier, vous aurez beau dire, [Это проходимец, что бы вы ни говорили,] – сказал князь Ипполит.
Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое – детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Виконту, который видел его в первый раз, стало ясно, что этот якобинец совсем не так страшен, как его слова. Все замолчали.
– Как вы хотите, чтобы он всем отвечал вдруг? – сказал князь Андрей. – Притом надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора. Мне так кажется.
– Да, да, разумеется, – подхватил Пьер, обрадованный выступавшею ему подмогой.
– Нельзя не сознаться, – продолжал князь Андрей, – Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но… но есть другие поступки, которые трудно оправдать.
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.

Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.


Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.

– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.