Гётеборг

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Йётебор»)
Перейти к: навигация, поиск
Город
Гётеборг
швед. Göteborg
Герб
Страна
Швеция
Лен
Вестра-Гёталанд
Координаты
Основан
Площадь
447,88[1] км²
Население
544 285 человек (2015)
Плотность
1215 чел./км²
Часовой пояс
Почтовый индекс
41xxx
Официальный сайт
[www.goteborg.se eborg.se]
К:Населённые пункты, основанные в 1619 году

Гётеборг (швед. Göteborg, (Göteborg , /jœte'bɔrj/)) — город на юго-западе Швеции в лене Вестра-Гёталанд. Является вторым по величине городом Швеции после Стокгольма. Площадь города примерно 450 км².

Расположен на берегу пролива Каттегат в устье реки Гёта-Эльв[2].





История

Швеция получила территорию между норвежским Бохусленом и датским Халландом лишь в середине XIII века. Полоска земли, выходившая к Каттегату, была довольно узкой и требовала постоянной защиты от посягательств датской короны. В начале XVII века король Карл IX заложил на острове Хисинген, что в устье Гёта-Эльва, город, получивший название Гётеборг.

Город быстро рос, главным образом за счёт приезда иностранцев, бо́льшая часть из которых была голландцами. 14 марта 1613 года город получил значительные привилегии.

В 1607 году в Гётеборге начали возводить укрепления, однако работы продвигались медленно и к началу Кальмарской войны они достроены так и не были. В июне 1611 года высадившиеся здесь датские войска до основания разрушили город.

В 1619 году Густав II Адольф перенёс Гётеборг на то место, где он стоит в настоящее время. 4 июня 1621 года город получил королевскую привилегию, согласно которой на 16 лет освобождался от налогов и получал право беспошлинной торговли[3]. В 1643 году было завершено возведение городских укреплений, благодаря которым Гётеборгу удалось отбить все атаки датчан в ходе датско-шведской войны 1643—1645 годов В последующие годы фортификационные работы продолжились. В 1658 и 1660 годах в Гётеборге проводились риксдаги. Во время Северной войны датский адмирал Педер Турденшёльд дважды (в 1717 и 1719 годах) пытался захватить город, однако его попытки успехом не увенчались. В 1743—1756 годах в Гётеборге вновь велись фортификационные работы.

Период «эры свобод» принёс городу процветание. Здесь находилась резиденция Шведской Ост-Индской компании, торговавшей со странами Востока. Сюда из Китая доставлялись чай, фарфор, шёлк и продавались европейским торговцам на открытых аукционах. Положительное влияние на развитие торговли также оказала война американских штатов за независимость. В середине XVIII века население города достигло 10 тысяч человек, и он стал оспаривать у Карлскруны право называться вторым по величине городом Швеции.

В начале XIX века городские укрепления Гётеборга были срыты, и в дальнейшем город постепенно утратил военное значение. С введением Наполеоном континентальной блокады Гётеборг стал для Англии важным перевалочным пунктом для её европейской торговли, вследствие чего здесь обосновалось значительное число английских торговцев.

В 1840-е годы город являлся крупнейшим портом, через который в Швецию шёл импорт, а к концу века стал также и ведущим портом, через который Швеция экспортировала свои товары за границу. Одновременно в городе развивалось фабричное производство, и к середине XIX века он стал крупнейшим фабричным центром страны. В основе промышленности Гётеборга лежали текстильное производство и производство продуктов питания.

Во второй половине века продолжилось промышленное развитие города, и ведущими отраслями сделались металлургия и машиностроение. В XX веке в экономике города стало преобладать тяжёлое машиностроение[4].

Название

Город назван по имени гётов (шведск. Götar, измененное: Geatas, Gautar, Goths — готы, Gotar, Gøtar, Götar), обитателей Гёталанда (Götaland — «земля гётов»), в нынешней южной Швеции, где город и расположен. Буквально — «крепость гётов»[5]. Река, на которой стоит город, называется Гёта-Эльв (Götaälv — «гётская река»). Göta borg — форт на Götaälv (построенный, чтобы защитить порт, шведское «торговое окно» на запад).

Климат

В Гётеборге морской климат. В период с 1973 по 2010 год максимальная температура составила +33,8 °C (26 июля 1994 года), а минимальная — −26,4 °C (9 февраля 1966 года)[6].

Климат Гётеборга
Показатель Янв. Фев. Март Апр. Май Июнь Июль Авг. Сен. Окт. Нояб. Дек. Год
Абсолютный максимум, °C 10,8 11,2 18,9 28,5 29,8 31,9 33,8 33,5 28,5 20,7 14,2 11,5 33,8
Средний максимум, °C 2,3 2,5 5,7 11,2 16,6 19,4 21,9 21,2 16,9 11,8 6,6 3,4 11,6
Средняя температура, °C −0,2 −0,2 2,1 6,5 11,5 14,7 17,1 16,6 12,8 8,5 4,1 0,9 7,9
Средний минимум, °C −2,3 −2,5 −0,5 3,0 7,6 11,3 13,8 13,4 9,8 6,0 2,0 −1,2 5,0
Абсолютный минимум, °C −25,9 −26,4 −17,8 −8,8 −4,3 1,3 5,3 3,5 −2,5 −8,5 −13,4 −21,9 −26,4
Норма осадков, мм 61 40 49 41 49 59 68 75 80 83 82 72 759
Температура воды, °C 3 3 3 5 10 14 17 17 15 12 8 5 9
Источник: [pogoda.ru.net/climate2/02513.htm Погода и Климат], [www.worldclimateguide.co.uk/climateguides/sweden/gothenburg.php World Climate Guide]

Население

Население Гётеборга на 31 декабря 2010 года составляло 520 502 человека. На данный момент он является вторым по величине после Стокгольма городом Швеции[7].

Промышленность

Гётеборг является одним из основных промышленных городов Швеции. В нём расположены штаб-квартиры и производственные мощности таких компаний, как Volvo, SKF, Victor Hasselblad AB.

Спорт

Культура

Город известен как центр рок-музыки. Здесь родился стиль Melodic Death Metal шведской волны, иногда его называют «Гётеборщина». Здесь образовались группы Broder Daniel, Evergrey, At The Gates, Dark Tranquillity, Dimension Zero, Engel, In Flames, HammerFall, Dream Evil, Sister Sin, The Haunted, Dead by April, Deals Death, Demotional. Поп-группы Ace of Base и Yaki-Da, а также Хокан Хелльстрём также происходят из Гётеборга.

Oi-группа Perkele воспевает Гётеборг в композиции «1621»:

It was cold that day in January 1931

Working late, high over the ground in the harbour of Gothenburg
The ground was frozen, the wind was cold and the snow was falling down
A shout in the dark, the ground turned red — Another worker was dead

Honour to the workers who built our town

And risked their lives since 1621
To the workers who built our town
And risked their lives since 1621
For all that you have done … since 1621

1621 — The year our town was born

With a harbour of pride and mighty ships that made our town a name
A history worth reminding of and tell your kids about
When the people worked and risked their lives and gave us a place to love

Гётеборгский кинофестиваль, который проводится с 1979 года, является на сегодняшний день крупнейшим в Скандинавии.

Парк «Лисеберг» — один из самых крупных парков развлечений в Европе.

В городе находится Гётеборгский университет, Технический университет Чалмерса, Школа изящных искусств Valand.

В 1985 году в Гётеборге прошёл «Конкурс песни Евровидение 1985» на арене «Скандинавиум».

Носить имя города удостоилась малораспространённая порода высоколётных голубей — гётеборгские турманы, — имеющая в этом городе давнюю историю.

Города-побратимы

Гётеборг является городом-побратимом следующих городовК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4654 дня]:

См. также

Напишите отзыв о статье "Гётеборг"

Примечания

  1. [www.scb.se/Statistik/MI/MI0810/2010A01/Tatorternami0810tab1_4.xls Tätorternas landareal, folkmängd och invånare per km2 2005 och 2010] (Swedish). Statistics Sweden (14 December 2011). Проверено 10 января 2012. [www.webcitation.org/64arqC15e Архивировано из первоисточника 10 января 2012].
  2. Гётеборг // Словарь современных географических названий / Рус. геогр. о-во. Моск. центр; Под общ. ред. акад. В. М. Котлякова. Институт географии РАН. — Екатеринбург: У-Фактория, 2006.
  3. Готебург // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  4. Nordisk familjebok. B. 10. Stockholm, 1909. и Nationalencyklopedin
  5. Hellquist, E. Svensk etymologisk ordbok. Pamp, B. Ortnamnen i Sverige. Svenska ortnamnsarkiv. AWE/Gebers serie om ortnamnen i våra landskap.
  6. [www.smhi.se/klimatdata/meteorologi/dataserier-2.1102 Климатические данные Швеции]
  7. [www.scb.se/Pages/TableAndChart____228181.aspx Statistiska centralbyrån]
  8. [www.rusbandy.ru/stadium/97/ Информация о стадионе Арена «Хеден», Гётеборг]
  9. [www.chicagosistercities.com/our.php Chicago Sister Cities  (англ.)]

Литература

Ссылки

  • [www.goteborg.se Официальный сайт] (швед.)
  • [www.goteborg.com Туристический сайт] (швед.)

Отрывок, характеризующий Гётеборг

– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.


3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.
«Славь Александра век
И охраняй нам Тита на престоле,
Будь купно страшный вождь и добрый человек,
Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.