Батарея 3R12

Батарея 3R12 — типоразмер гальванических батарей широкого применения, состоит из трех элементов типоразмера R12 (КБ, 336) в общем корпусе, соединённых последовательно. Такие батареи предназначались первоначально для карманных фонарей и известны с начала XX в.

В СССР в 1950-е — 1960-е годы батарея имела торговое название КБС (карманная батарея сухая), а позже 3336 и «Планета». Щелочной вариант галетной конструкции (аналогичной «Кроне-ВЦ»), имевший значительно большую ёмкость, чем 3336, но рассчитанный на небольшие токи разряда, выпускался также под маркой «Рубин». В просторечии она называлась «плоская» или «квадратная батарейка». Существовали «летний» и «холодостойкий» варианты, они обозначались КБС-Л-0,5, 3,7-ФМЦ-0,50, 3336Л и КБС-Х-0,7, 4,1-ФМЦ-0,50, 3336Х соответственно. Встречалось также обозначение КБС-Т-0,5. Выводы батареи заклеивались бумажной контрольной лентой с повторяющейся надписью «Не проверив, не срывай!». Применялись в карманных фонарях, некоторых радиоприемниках («Атмосфера», «Альпинист», «Спидола» и др.), детских игрушках, авометрах и т. п.

Ранние батареи собирались в картонном футляре, залитом сверху (со стороны контактов) смолкой, современные имеют пластмассовый футляр.

Одно время выпускались адаптеры. Они представляли собой пластмассовый корпус габаритов батареи КБС (3R12), в который устанавливались три элемента типоразмера R6 (316) или R10 (332). Адаптер имел два пластинчатых вывода, как и у оригинальной батареи КБС. Данные адаптеры выпускались для того, чтобы восполнить дефицит батарей КБС. В габаритах 3R12 выпускалась также свинцовая аккумуляторная батарея 2СГ-1,3 напряжением 4 В и ёмкостью 1,3 А•ч.

Технические характеристики

• Размеры: 63 мм × 60 мм × 22 мм.
• Электродвижущая сила — около 4,5 В (на батареях КБС и некоторых других указывалась не ЭДС, а напряжение под некоторой нагрузкой — 3,7…3,8 В).
• Ёмкость (с солевым электролитом) — 0,5…0,7 Ач.
• Цена КБС-Л-0,5 в советское время (после денежной реформы 1961 г.) — 17 коп., 3336 «Планета-1» — 30 коп.

Литература

• Богатин Г., Пионтковский Б. Гальванические элементы и батареи различного назначения.// «Радио», 1955, № 7, с. 55-56
• Малинин Р. М. Справочник радиолюбителя-конструктора. — М.: Энергия, 1973, с. 229

Ссылки

• [www.farnell.com/datasheets/84658.pdf Specifications for Prismatic Zinc Carbon Battery 3R12R]
• [www.goldenpower.com/pdf/English_Spec/Greenergy_Batteries/Greenergy_Alkaline_Batteries/G3LR12.pdf Golden Power G3LR12. Technical Specifications]
• [www.armeemuseum.ch/uploads/media/Lampenkatalog_03-08_02.pdf Katalog der Lampen und Laternen in der Sammlung des Schweizer Armeemuseums]

Отрывок, характеризующий Батарея 3R12

Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.