Коммунистическая партия Белоруссии (1918)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «КП Белорусской ССР»)
Перейти к: навигация, поиск
Коммунистическая партия Белорусской Советской Социалистической Республики
Камуністычная партыя Беларускай Савецкай Сацыялістычнай Рэспублікі
Лидер:

Первый секретарь ЦК КПБ

Дата основания:

30 декабря 1918 года

Дата роспуска:

25 августа 1991 годаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2768 дней]

Штаб-квартира:

Здание ЦК КПБ, построенное в Минске в 1947 году

Идеология:

марксизм-ленинизм

Девиз:

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Гимн:

Интернационал

Партийная печать:

Звязда

К:Политические партии, основанные в 1918 году

К:Исчезли в 1991 году Коммунисти́ческая па́ртия Белору́ссии (сокр. КПБ; белор. Камуністычная партыя Беларусі, КПБ) — коммунистическая партия в Белорусской ССР, существовавшая с 1918 по 1991 год. С 1918 по 1952 год носила название Коммунистическая партия (большевиков) Белоруссии, сокр. КП(б)Б. Фактически прекратила существовать в августе 1991 годаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2768 дней] после принятия Верховным Советом Республики Беларусь Постановления «О временном приостановлении деятельности КПБ — КПСС на территории Республики Беларусь»[1].





Предыстория

Идея создания Коммунистической партии большевиков Белоруссии зародилась на конференции белорусских секций РКП(б), проходившей в Москве 2123 декабря 1918 года. На конференции присутствовали делегаты Московской, Петроградской, Саратовской, Тамбовской, Минской и Невельской секций, представлявшие почти тысячу коммунистов-белорусов. Конференция избрала исполнительный орган — Центральное бюро белорусских коммунистических секций во главе с Дмитрием Жилуновичем.

Создание партии

Коммунистическая партия (большевиков) Белоруссии была создана 30 декабря 1918 года в Смоленске на проходившей там VI Северо-Западной областной конференции РКП(б), объявившей себя первым и учредительным съездом новой партии. Созданная партия была составной частью Российской Компартии (большевиков). Съезд избрал Центральное бюро КП(б) Белоруссии (председатель А. Мясников), а также принял решение о создании Советской Социалистической Республики Белоруссия.

Коммунистическая партия (большевиков) Литвы и Белоруссии

С марта 1919 до ноября 1920 года была объединена с Компартией Литвы в Коммунистическую партию (большевиков) Литвы и Белоруссии (сокр.КП(б)ЛиБ). Об образовании единой компартии Литвы и Белоруссии было решено на проходившем 4—6 марта 1919 года объединительном съезде КП(б)Б и КП(б)Л, который также одобрил создание Советской социалистической республики Литвы и Белоруссии (Литбел). Съезд избрал Центральный комитет КП(б)ЛиБ, в Президиум которого вошли Винцас Мицкявичюс-Капсукас — председатель, З. Ангаретис, В. Богуцкий, Я. Долецкий, С. Иванов, М. Калманович, В. Кнориньш (секретарь), А. Мясников, И. Уншлихт, К. Циховский, В. Яркин и др.

Компартия Белоруссии в межвоенный период (1920—1941)

В феврале—мае 1924 года руководящим органом КП(б)Б являлось Временное Белорусское бюро ЦК РКП(б), созданное в связи с возвращением в Белорусской ССР восточнобелорусских территорий, находившихся ранее в составе РСФСР. На состоявшейся в мае 1924 года XIII конференции Компартии Белоруссии был избран Центральный комитет КП(б)Б.

Компартия Белоруссии в послевоенный период (1941—1991)

В годы Великой Отечественной войны КП(б)Б стала руководящим ядром всенародного движения антифашистского Сопротивления. В партизанских отрядах и в подполье на оккупированной территории насчитывалось свыше 35 тыс. коммунистов, действовало 10 обкомов, 185 межрайонных и районных комитетов КП (б) Б. и 1316 первичных партийных организаций. Почти все послевоенные руководители Советской Белоруссии имели партизанское прошлое (А. Е. Клещев, В. И. Козлов, К. Т. Мазуров, П. М. Машеров, И. Е. Поляков, П. К. Пономаренко, С. О. Притыцкий, Ф. А. Сурганов). После освобождения (июль 1944) компартия республики возглавила деятельность по восстановлению народного хозяйства БССР. В октябре 1946 в рядах КП (б) Б. насчитывалось 80403 члена, из них свыше 72 % вступили в партию в период Великой Отечественной войны. В январе 1970 КПБ выросла до 416 тыс. членов. (БСЭ). На 1.1.1990 составила 697 тыс. человек.

Приостановление деятельности и объединение с Партией коммунистов Белорусской

25 августа 1991 года, через несколько дней после августовского путча, Верховный Совет Республики Беларусь принял Постановления «О временном приостановлении деятельности КПБ -- КПСС на территории Республики Беларусь» и «О департизации органов государственной власти и управления Республики Беларусь, государственных предприятий, учреждений, организаций и собственности Коммунистической партии Белоруссии и Ленинского Коммунистического Союза Молодежи Белоруссии»[2]. В ответ часть коммунистов в октябре 1991 года создали Инициативный комитет по возобновлению деятельности КПБ, который в декабре того же года провёл учредительный съезд новой партии, получившей название «Партия коммунистов Белорусская» (сокр. ПКБ).
В феврале 1993 года Верховный Совет Белоруссии отменил решение о приостановлении деятельности КПБ. Это решение привело к тому, что в результате консультаций между руководством Партии коммунистов Белорусской и представителями КПБ было принято решение о вхождении последней в ПКБ и передаче ею всех прав и полномочий политического, юридического и имущественного правоприемствования Коммунистической партии Белоруссии.
Фактическое объединение двух структур произошло на II-ом съезде Партии коммунистов Белорусской в мае 1993 года.

В 1996 году часть членов ПКБ, поддерживающих политику президента А. Лукашенко, вышла из партии и создала новую политическую структуру под историческим названием «Коммунистическая партия Белоруссии».

Руководители партии

Секретари — первые секретари ЦК КП(б)/КП Белоруссии[3][4]

См. также

Напишите отзыв о статье "Коммунистическая партия Белоруссии (1918)"

Примечания

  1. [spravka-jurist.com/base/part-rz/tx_wssqoa.htm Постановление Верховного Совета Республики Беларусь от 25 августа 1991 г. №1016-XII «О временном приостановлении деятельности КПБ -- КПСС на территории Республики Беларусь»]
  2. [old.bankzakonov.com/d2008/time87/lav87286.htm Постановление Верховного Совета Республики Беларусь от 25 августа 1991 г. №1014-XII «О департизации органов государственной власти и управления Республики Беларусь, государственных предприятий, учреждений, организаций и собственности Коммунистической партии Белоруссии»]
  3. [www.whp057.narod.ru/bssr.htm Белорусская Советская Социалистическая Республика]
  4. [proekt-wms.narod.ru/states/belorusia.htm Белоруссия]

Ссылки

  • «[gomel-region.gov.by/ru/veiled/edin/bssr_90 90 лет образования БССР и Коммунистической партии Белоруссии]». Статья на сайте Гомельского областного исполнительного комитета.

Отрывок, характеризующий Коммунистическая партия Белоруссии (1918)

«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.


Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.