22-й Карельский укреплённый район

Поделись знанием:
(перенаправлено с «КаУР»)
Перейти к: навигация, поиск
Карельский укреплённый район (Карельский УР, КаУР) позднее 22-й укреплённый район (22УР)
Войска:

сухопутные

Род войск:

УР

Формирование:

август 1940 года

Предшественник:

не имеется

Преемник:

не имеется

Боевой путь

Советско-финская война (1939—1940), Советско-финская война (1941—1944)

Карельский укреплённый район (Карельский УР, КаУР, позднее — 22-й укреплённый район, 22УР) — оборонительное сооружение и воинское формирование РККА СССР, часть так называемой «Линии Сталина».





История

Строительство укрепрайона как совокупности фортификационных сооружений было начато в 1928 году по Приказу Революционного Военного Совета СССР № 90 от 19 марта 1928 года. Район создавался как рубеж обороны Ленинграда с севера, строительство проходило в три этапа: 1928-32 года, 1936 год и 1938-39, до начала Зимней войны[1]. УР состоял из Передового рубежа, построенного в 1936 и 1938-39 годах и основной полосы, на которой располагалось одиннадцать батальонных районов обороны (БРО). Каждый из них включал в себя от 15 до 30 пулемётных занимая по фронту 3-5 км , лесоболотистые промежутки простреливались из артиллерийских полукапониров.

Долговременные огневые точки (ДОТы) (пулемётные) были двух типов: «Б» (большая) и «М» (малая). ДОТы типа «Б» имели 3-6 амбразур, в зависимости от участка обороны. Обычно их сооружали двухэтажными, площадь помещения на обоих этажах составляла от 40 до 100 м². Гарнизон ДОТа насчитывал до 25 человек. ДОТы типа «М» имели 2—3 амбразуры. Они были одноэтажными, и площадь внутренних помещений была от 12 до 15 м². Гарнизон в них состоял из 8-12 человек. Всего было построено около 100 пулемётных ДОТов.

Артиллерийские ДОТы представляли собой полукапониры на 2 орудия. Площадь полукапониров была от 50 до 200 м². Гарнизон артДОТов достигал 15-25 человек. Артиллерийских сооружений в Карельском УР насчитывалось около 20 единиц[2]. Все ДОТы, независимо от размеров, имели перископы, фильтровентиляционные системы, были оборудованы проводной связью (телефон) и электрическим освещением.

В качестве дополнительных укреплений в БРО использовались пулемётные бронебашни, снятые с корпусов танков МС-1[3][4], а также железобетонные колпаки с пулемётной установкой. Здесь же имелись железобетонные убежища, рассчитанные на стрелковое отделение.

К 30 ноября 1939 года из войск Карельского УР (пятнадцать отдельных пулемётно-артиллерийских батальонов) был сформирован отдельный отряд Карельского УР, который в составе 19-го стрелкового корпуса 7-й армии принял активное участие в боевых действиях на Карельском перешейке[5].

В августе 1940 года было создано управление 22-го укреплённого района.

В середине августа 1941 года два пулемётно-артиллерийских батальона из состава войск УР были переброшены для усиления Красногвардейского укрепрайона.

В бои укрепрайон вступил в сентябре 1941 года, с выходом финских войск на линию «старой» государственной границы. Однако некоторые его передовые подразделения были ещё ранее выдвинуты вперёд, для обеспечения отхода советских войск. Так, 10 августа усиленная пулемётная рота 1-го артпульбата прикрывала переправу отходящих советских частей через реку Вуокса в районе Лосево. 17 августа усиленная пулемётная рота 63 артпульбата заняла оборону и в течение недели вела бои в устье реки Булатная.

С 1 сентября 1941 года, когда советское командование отдало приказ об организации обороны в укреплениях УРа, в полосе 22-го укреплённого района начали занимать позиции соединения 23-й армии. К исходу 1 сентября рубеж заняли правофланговые части 142-й стрелковой дивизии и 265-й стрелковой дивизии (расположившейся в резерве). На левом фланге укрепрайона расположились остатки вывезенной с побережья Ладоги 198-й моторизованной дивизии. К 3 сентября 1941 года начали прибывать части эвакуированных 123-й и 43-й дивизий, а также остатки 115-й стрелковой дивизии. В районе Сестрорецка, примыкая к морю, встала в оборону переброшенная с южного участка Ленинградского фронта 291-я стрелковая дивизия.

Вплоть до ноября 1941 года в полосе обороны укрепрайона велись довольно активные действия, в частности, за Белоостров и ДОТ «Миллионник», которые несколько раз переходили из рук в руки. С ноября 1941 по июнь 1944 года положение в полосе укрепрайона было стабильным: части подразделения занимались совершенствованием обороны, разведкой, вели беспокоящие артиллерийские и миномётные обстрелы — равно как и противостоящие им вражеские войска.

В октябре 1942 года в укреплённом районе были развёрнуты 12 отдельных пулемётно-артиллерийских батальонов, 2 электророты, инженерный батальон, батальон связи и подразделения обслуживания.

25 октября 1942 года, когда был создан 17-й укреплённый район, половина личного состава была передана туда. Полоса обороны 22-го укрепрайона уменьшилась. Он начал вести оборону рубежа от Финского залива, включая его побережье, до Лемболова.

К январю 1943 года количество личного состава укрепрайона составляло 11 364 человека. Вооружение: орудий разных калибров — 264, миномётов — 120, противотанковых ружей — 141, пулемётов — 1054, в том числе 700 станковых.

К началу 1944 года в укрепрайоне было построено 845 пулемётных и артиллерийских сооружений, был создан 2-й рубеж обороны, на котором было построено 219 сооружений, отрыто 52 км противотанковых рвов, установлено 2 км надолбов, 122 км проволочных заграждений, 60 км электропрепятствий, 48 км минных полей. Отрыто и оборудовано 106 км траншей и ходов сообщений. Построено несколько плотин на случай затопления.

На май 1944 года УР занимал позиции по побережью Финского залива на юг от Сестрорецка, у города Сестрорецк, по побережью озера Разлив. C участка, занимаемого укреплённым районом, 10 июня 1944 года в ходе Выборгской наступательной операции нанесла удар 21-я армия. В наступлении с 11 июня 1944 года принимали участие также 126-й, 133-й, 293-й и 522-й отдельные пулемётно-артиллерийские батальоны из состава укрепрайона. Они наступали во втором эшелоне, однако, выйдя к реке Вуокса, приняли участие в боях. 293-й отдельный пулемётно-артиллерийский батальон понёс большие потери.

На 13 июня 1944 года передовые батальоны района получили задачу занять оборону на высотах перед Кивеннапа и Райвола, с захватом Кивеннапа оборонять Кивеннапские высоты, а затем они были переданы в подчинение 17-му укреплённому району. Вместе с тем, в 22-й укреплённый район, на который была возложена задача обороны уже всего Карельского перешейка от Ладожского озера до Сестрорецка (Никулясы — Ненимяки — Лемболово — Елизаветинка — высоты Меднозаводского озера, высота Мертуть — станция Белоостров — Сестрорецк), были переданы два батальона из 17-го укреплённого района

С этого времени укрепрайон в боях не участвовал, совершенствуя оборону и модернизируя укрепления.

В 2009 году в Сестрорецке открыт Выставочный комплекс МПК «Сестрорецкий Рубеж».

Описание фортификационных сооружений

Карельский укреплённый район занимал позиции на Карельском перешейке, по линии «старой границы», протяжённостью по фронту до 80 километров от Сестрорецка до Ладожского озера, глубиной 2-5 километров, имел в наличии 196 построенных долговременных оборонительных сооружений при двух развёрнутых пулемётно-артиллерийских батальонах и шести планируемых к развёртыванию. Районы (узлы) обороны 22-го УР располагались у следующих населенных пунктов (от залива к Ладоге):

Рубеж состоял из двух оборонительных полос (главной и тыловой) и предполья. Оборонительные полосы включали в себя цепи батальонных районов обороны (БРО) с размерами 3-5 км по фронту и 2-3 км в глубину. Всего насчитывалось 11 БРО. В каждый входило 10-15 пулемётных и 1-3 артиллерийских долговременных оборонительных сооружений (ДОС). Сами БРО располагались на дорогах, промежутки между ними — болота, озёра и труднодоступные места. В Сестрорецкий БРО входило 12 объектов системы КаУР. Один из объектов — полукапонир с позывными «Слон» — в 2010 году является единственным, в котором завершены реставрационные работы и развёрнута экспозиция выставочного комплекса «Сестрорецкий рубеж». Самый крупный ДОС КаУР — двухпушечный полукапонир «Миллионер» — находится в посёлке Белоостров. Осенью 1941 года он был захвачен финскими войсками. 9 июня 1944 года, когда началось наступление советских войск на Выборг, финны, отступая, взорвали «Миллионер». На развалинах установлена памятная стела[6].

В настоящий момент КаУР потерял военное значение, и с середины 1990-х годов его объекты никак не охраняются. Постепенно происходит его разрушение и разграбление мародёрами и «охотниками» за металлом. Существует идея создать туристический маршрут по объектам КаУР и придать ему статус памятника. Большинство объектов находятся в труднодоступных местах, кроме того, в свободном доступе нет подробных карт расположения объектов.

Состав

К 30 ноября 1939 года войска Карельского УР включали в себя пятнадцать отдельных пулемётно-артиллерийских батальонов[5].

Состав приведён на 1944 год. До октября 1942 все приведённые подразделения входили в состав 22-го укреплённого района. С разделением района и созданием 17-го укреплённого района, часть подразделений была передана туда, а в июне 1944 произошёл взаимообмен батальонами.

Подчинение

Дата Фронт (округ) Армия Корпус (группа) Примечания
июнь — август 1941 Северный фронт - - -
сентябрь 1941 Ленинградский фронт - - -
октябрь 1941 — июнь 1944 Ленинградский фронт 23-я армия - -
июль 1944 — май 1945 Ленинградский фронт - - -

Коменданты района

См. также

Напишите отзыв о статье "22-й Карельский укреплённый район"

Примечания

  1. Принимай нас, Суоми-красавица! «Освободительный» поход в Финляндию в 1939—1940 гг. — СПб., 2000. — Ч. 2. — С. 116, 117.
  2. Орлов, Д. Почему Маннергейм не взял Ленинград? // Военная история. — 2015. — № 2. — С. 36—37.
  3. Солянкин А. Г., Павлов М. В., Павлов И. В., Желтов И. Г. Отечественные бронированные машины. XX век. 1905—1941. — М.: Экспринт, 2002. — Т. 1. — С. 68. — 344 с. — 2000 экз. — ISBN 5-94038-030-1.
  4. Свирин М. Н., Бескурников А. А. Первые советские танки. — С. 56.
  5. 1 2 Петров П. В., Степаков В. Н. Советско-Финляндская война 1939—1940. — СПб., 2003. — Т. 1. — С. 52.
  6. Яна Храмцова. В лесу прифронтовом. В газете «Здравница Санкт-Петербурга» № 2(225) 26 января 2011 года, с.2

Литература

  • Принимай нас Суоми-красавица! «Освободительный» поход в Финляндию в 1939—1940 гг. — СПб., 2000. — Ч. 2. — С. 116, 117.
  • Петров П. В., Степаков В. Н. Советско-Финляндская война 1939—1940. — СПб.: ООО «Издательство „Полигон“», 2003. — Т. 1. — С. 52. — (Серия: Великие противостояния). — ISBN 5-89173-197-5.

Ссылки

  • На Викискладе есть медиафайлы по теме 22-й Карельский укреплённый район
  • [www.kaur.ru/ www.kaur.ru // КаУР — Карельский Укрепрайон]
  • [www.karel-val.narod.ru/ Поисковая группа «Карельский вал»]
  • [www.roadplanet.ru/home/reports/104/ Экскурсия по Карельскому Укрепрайону (фотографии, описание, интерактивная карта ДОТов)]
  • [www.soldat.ru/doc/perechen www.soldat.ru // Перечень № 3 полевых управлений главных командований, управлений оперативных групп, оборонительных районов, укреплённых районов и районов авиационного базирования, входивших в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941—1945]
  • [www.nortfort.ru/kaur/ Карельский УР на Северных Крепостях]

Отрывок, характеризующий 22-й Карельский укреплённый район

– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.