Кабаре (мюзикл)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Кабаре
Cabaret

Постановка мюзикла в Лондоне, 2006;
Салли БоулзАнна Максвелл Мартин
Музыка

Джон Кандер

Слова

Фред Эбб

Основан на

либретто
Джо Мастероффа (англ.)
по пьесе Джона Ван Друтена (англ.)
и роману Кристофера Ишервуда

Постановки

1966 Бродвей, Нью-Йорк
1968 Вест-Энд, Лондон
1986 Вест-Энд, Лондон
1986 «Théâtre du 8e», Лион; тур
1987 Театр «Могадор», Париж
1987 Бродвей, Нью-Йорк
1989 Аргентина
1995 Франция
1998 Бродвей, Нью-Йорк
2006 Вест-Энд, Лондон
2006-2007 Фоли-Бержер, Париж
2008 Великобритания тур
2008 Португалия
2008 Аргентина
2011-2012 Театр «Могадор», Париж

Награды

Восемь премий «Тони» [1]
(1967)

«Кабаре» (англ. Cabaret) — мюзикл Джона Кандера на стихи Фреда Эбба, либретто Джо Мастероффа (англ.). Сюжет основан на пьесе Джона Ван Друтена (англ.) «Я — камера» (англ.) (1951), которая, в свою очередь, является сценической адаптацией романа «Прощай, Берлин» Кристофера Ишервуда.

Бродвейская премьера — 20 ноября 1966 года, Бродхерст-театр (англ.)[2].

На основе музыкального спектакля снят фильм, записанный в разряд кинематографических шедевров[3], режиссёр и хореограф фильма — Боб Фосс.





Сюжет

Действие происходит в 1931 году в Берлине, во время постепенного прихода нацистов к власти. Главные герои — 19-летняя артистка кабаре англичанка Салли Боулз и молодой американский писатель Клифф Брэдшоу. Побочная линия сюжета — роман между фройляйн Шнайдер, хозяйкой берлинского пансиона, и герром Шульцем, пожилым евреем-поставщиком фруктов; один из центральных персонажей — Конферансье в «Kit Kat Club».

Постановки

Режиссёром премьерого спектакля (20 ноября 1966 года, Бродхерст-театр (англ.)) был Гарольд Принс (англ.), хореографом — Рон Филд (англ.). В роли Салли выступила Джилл Хаворт (англ.), в роли Клиффорда — Берт Конви (англ.), в роли конферансье — Джоэл Грей. Перекочевав в «Империал» (англ.), а затем в «Бродвей-Театр» (англ.), постановка в итоге выдержала 1165 представлений.

В 1972 году был снят фильм Боба Фосса — «Кабаре».

В 1986-м Жером Савари поставил «Кабаре» (в собственной адаптации) в лионском «Théâtre du 8e» с Уте Лемпер в роли Салли и Магали Ноэль в роли Фройляйн Шнайдер[4]; после международных гастролей спектакль был представлен в парижском «Могадоре» (1987) и тогда же получил «Мольера» (фр.) (как «Лучший музыкальный спектакль» (фр.)).

Постановка Савари была возобновлена в 1995 с ДиДи Бриджуотер (англ.) (Салли), Жаклин Данно (фр.) (Фройляйн Шнайдер) и Марком Лавуаном (Клиффорд).

22 октября 1987 года состоялась премьера возобновлённой бродвейской постановки в «Империал-Театре» (англ.). Затем она была перенесена в Минскофф-театр (англ.) и выдержала 261 представление. Режиссёром и хореографом опять были Принс и Филд.

19 марта 1998 года состоялась премьера второго возобновления мюзикла в «Kit Kat Klub» (бывший Театр Генри Миллера (англ.)). Со-режиссёрами были Сэм Мендес и Роб Маршалл, хореография — Маршалла, Наташа Ричардсон в роли Салли, Алан Камминг в роли конферансье. Затем постановка переместилась в «Studio 54», и выдержала 2377 представлений, став третьим бродвейским «revival-мюзиклом» (то есть возобновлённым, а не оригинальным) по количеству показов.

Персонажи

  • The Emcee — конферансье
  • Sally Bowles — солистка кабаре, англичанка
  • Clifford Bradshaw — американский писатель, путешествующий через Берлин
  • Fräulein Schneider — хозяйка пансиона, где живут Салли и Клиффорд
  • Herr Schultz — пожилой торговец фруктами, еврей, возлюбленный фроляйн Шнайдер
  • Ernst Ludwig — немец, приятель Салли
  • Fräulein Kost — проститутка, живущая в том же пансионе
  • Rosie, LuLu, Frenchy, Texas, Fritzy, и Helga — другие девочки из кабаре
  • Bobby, Victor, Hans, и Herman — мальчики из кабаре
  • The Nazi Youth — нацист-юноша
  • Sailors #1 and #2 — морячки фройляйн Кост
  • Nazi Guard — телохранитель Эрнста в кабаре

Песни

Акт I
Song Character
01 «Willkommen» Emcee, Sally, Rosie, LuLu, Frenchy, Texas, Fritzy, Helga, Bobby, Victor, Hans, Herman, and Ensemble
02 «So What?» Fräulein Schneider
03 «Don’t Tell Mama» Sally, Rosie, LuLu, Frenchy, Texas, Fritzy, and Helga
04 «The Telephone Song» Company
05 «Perfectly Marvelous» Sally and Cliff
06 «Two Ladies» Emcee, Bobby, and LuLu
07 «It Couldn’t Please Me More» Fräulein Schneider and Herr Schultz
08 «Tomorrow Belongs to Me» Nazi Youth
09 «Why Should I Wake Up?» Cliff
10 «Sitting Pretty» Emcee, Rosie, LuLu, Frenchy, Texas, Fritzy, Helga, Bobby Victor, Hans, Herman, and Ensemble
11 «The Money Song» Emcee, Rosie, LuLu, Frenchy, Texas, Fritzy, Helga, Bobby, Victor, Hans, Herman, and Ensemble (1987/1998 revivals)
12 «Married» Fräulein Schneider, Herr Schultz, and Fräulein Kost
13 «Meeskite» Herr Schultz and Sally Bowles
14 «Tomorrow Belongs to Me (Reprise)» Fräulein Kost, Ernst Ludwig, and Company


Акт II
Song Character
15 «Married (Reprise)» Herr Schultz and Fräulein Schneider
16 «If You Could See Her (The Gorilla Song)» Emcee
17 «What Would You Do?» Fräulein Schneider
18 «I Don’t Care Much» Emcee (1998 revival)
19 «Cabaret» Sally
20 «Finale» Company

Жирным шрифтом отмечены песни, вошедшие в фильм.

  • «Willkommen» — единственная оригинальная песня пролога, оставшаяся в проекте.
  • «I Don’t Care Much» — номер, исключенный из первоначальной постановки, восстановлен в 1998 году.
  • «Perfectly Marvelous» — заменила песню «Roommates»
  • «Good Time Charlie» — исключенная песня Салли, которую она пела Клиффу, когда они направлялись на помолвку Фройляйн Шнайдер.
  • «It’ll All Blow Over» — исключенная песня, планировавшаяся для конца 1 акта, Фройляйн Шнайдер убеждается в том, что выходить замуж за еврея не мудро, а Клифф убеждается в действенной силе нацизма. Салли поёт им о том, что волноваться не стоит.
  • «Mein Herr» — не присутствовала в первоначальной версии, написана для фильма, и включена в постановку 1998 года. Здесь она заменила «The Telephone Song».
  • «Maybe This Time» — песня Кандера и Эбба, сочинённая не для мюзикла, также включена в постановку 1998 года. Здесь она заменила «Why Should I Wake Up?»
  • «Don’t Go» — новая песня, написанная для бродвейской постановки 1987 года.
  • «Sitting Pretty» — оригинальная песня. В фильме её заменила знаменитая «Money, Money». Для постановки 1987 года их соединили. В 1998 году использовали только вторую.

Напишите отзыв о статье "Кабаре (мюзикл)"

Примечания

  1. [www.ibdb.com/awardproduction.asp?id=3348 Лист наград и номинаций] на IBDb
  2. [www.ibdb.com/show.php?id=2338 Статистика] на IBDb
  3. [connect.afi.com/site/DocServer/100Movies.pdf?docID=301 Официальный список 100 лучших фильмов по версии AFI]
  4. [www.lesarchivesduspectacle.net/?IDX_Spectacle=1614 Афиша на «les Archives du Spectacle»]

Отрывок, характеризующий Кабаре (мюзикл)

– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?