Кабрини, Франциска Ксаверия
| Франциска Ксаверия Кабрини | |
| Cabrini Francisca Xaveria | |
 | |
| Имя в миру |
Чеккина Кабрини |
|---|---|
| Рождение | |
| Смерть |
22 декабря 1917 (67 лет) |
| Монашеское имя |
Франциска Ксаверия Кабрини |
| Почитается | |
| Канонизирована | |
| В лике |
святая |
| Подвижничество |
монахиня, основательница монашеской конгрегации |
Кабрини Франциска Ксаверия (итал. Cabrini Francisca Xaveria; 15 июля 1850, Сант-Анджело-Лодиджано, Италия — 22 декабря 1917, Чикаго, США) — блаженная Римско-Католической Церкви, монахиня. Основательница монашеской конгрегации Сёстры миссионерки Святейшего Сердца Иисуса - Missionarie del Sacro Cuore di Gesù. Покровительница эмигрантов.
Содержание
Биография
Франциска Ксаверия Кабрини родилась в многодетной семье, в которой было 13 детей. В 11 лет сделала личный обет целомудрия. С раннего детства она мечтала стать миссионеркой.
В 1863 году поступила учиться в колледж «Дочери Святого Сердца Иисуса» в Милане. В 1868 году сдаёт экзамен в педагогическое училище, но из-за слабого здоровья оставляет учёбу. Она пытается поступить в монастырь, но, получив отказ, возвращается домой, где вместе с сестрой Розой посвящает себя бедным и больным.
По совету своего духовного отца в 1869 году отправляется в Кодоньо (Ломбардия), в монашеский дом, сёстры которого управляли сиротским приютом. Здесь Франциска Ксаверия Кабрини ведёт преподавательскую деятельность. Вскоре она становится настоятельницей этого монашеского дома.
14 июля 1880 году основывает новый монашеский дом, который стал основой новой конгрегации, которая впоследствии стала называться «Сёстры миссионерки Святейшего Сердца Иисуса». С 1882 года конгрегация, основанная Франциской Ксаверий начинает распространяться в Италии. 12 марта 1888 года Святым Престолом был утверждён устав данной конгрегации.
31 марта 1889 года Франциска Ксаверия вместе с другими сёстрами пребывает в Нью-Йорк, США, где начинает работать с итальянскими эмигрантами. Она открывает первый монашеский дом для работы с детьми-сиротами.
В 1891 году основывает колледж в Гранаде, в 1892 году — приют и школу в Новом Орлеане и Бруклине, в Нью-Йорке — больницу «Клиника Колумбус». В 1893 году она открывает колледжи в Риме и Генуе. Начиная с 1895 года путешествует по миру и открывает многочисленные образовательные и медицинские учреждения в Буэнос-Айресе, Париже, Чикаго, Мадриде, Милане, Лондоне, Нью-Джерси, Сиэтле, Лос-Анджелесе.
22 декабря 1917 года Франциска Ксаверия умирает, оставив после себя 67 монашеских домов и 3000 сестёр, поступивших в её конгрегацию.
Память
В честь Франциски Кабрини был назван микрорайон в Чикаго, изначально заселённый итальянскими эмигрантами.
Напишите отзыв о статье "Кабрини, Франциска Ксаверия"
Литература
- Луиджи Аполонния, Святая Франциска Ксаверия Кабрини — покровительница эмигрантов, изд. Конгрегации миссионерок Святейшего Сердца Иисуса, 1998.
Ссылки
- [www.cabrinifoundation.org/ Cabrini Mission Foundation] (англ.)
- [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=7328016 Frances Xavier Cabrini] (англ.)
Отрывок, характеризующий Кабрини, Франциска Ксаверия
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
