Каваллини, Пьетро
| Пьетро Каваллини | |
| итал. Pietro Cavallini | |
| Имя при рождении: |
Pietro Cavallini |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Место смерти: | |
| Влияние: | |
| Влияние на: | |
 Работы на Викискладе | |
Пьетро Каваллини (итал. Pietro Cavallini, около 1240—1330) — итальянский живописец эпохи Проторенессанса, автор мозаик и фресок.
Содержание
Жизнь и творчество
О жизни художника известно очень мало. Дата его рождения определяется приблизительно между 1240 и 1250 гг. Несомненной является только информация о его римском происхождении, так как свои работы он нередко подписывал «pictor romanus». Каваллини жил и работал в Риме и, предположительно, там же и умер.
Первой известной работой Каваллини считаются фрески в церкви Сан-Паоло-фуори-ле-Мура, созданные на сюжеты из Ветхого и Нового Завета. Фрески погибли при пожаре 1823 г.; сохранились лишь копии.
Около 1291 г. художник работает над циклом мозаик в церкви Санта-Мария-ин-Трастевере. В них просматриваются черты, свойственные византийскому искусству, а также элементы древнехристианской живописи и некоторые приёмы построения перспективы, характерные для позднеантичной живописи[1].
Наиболее известным произведением Каваллини считаются фрески, созданные им около 1293 г. для церкви Санта-Чечилия-ин-Трастевере. Здесь он во многом отходит от византийских канонов: вместо резких цветовых контрастов появляются мягкие светотеневые переходы, которые позволяют преодолеть плоскостной, абстрактный характер, присущий византийской живописи[1].
Каваллини участвовал в украшении мозаикой так называемой Навичеллы в преддверии церкви святого Петра. Ему приписываются и мозаика, и орнамент на гробнице Эдуарда Исповедника в Вестминстерском аббатстве. За благочестивую жизнь его считали святым; по преданию, распятие его работы в базилике Сан-Паоло-фуори-ле-Мура, близ Рима в 1370 обратилось с речью к одной святой.
Творческое наследие Каваллини нельзя назвать многочисленным, но оно занимает важное место в истории итальянского искусства. Художник вновь обращается к античному искусству, забытому его предшественниками; для его работ характерно то стремление к отражению реальной жизни, которое станет определяющим для всего последующего развития искусства[2]. В его монументальных произведениях обращают на себя внимание величественность фигур в сочетании с естественностью пропорций; попытки художника построить трёхмерное пространство создают ощущение глубины[3].
Искусство Каваллини оказало влияние на Джотто и других художников итальянского Возрождения.
Напишите отзыв о статье "Каваллини, Пьетро"
Примечания
- ↑ 1 2 Виппер, 1977, с. 43.
- ↑ М. А. Гуковский. Итальянское Возрождение. — Л.: Издательство Ленинградского университета, 1990. — С. 134.
- ↑ Самые знаменитые художники, 2013, с. 4.
Литература
- Виппер Б.Р. Итальянский Ренессанс. — Москва: Искусство, 1977. — Т. 1. — С. 43-44.
- Мосин И.И. Все о живописи. Самые знаменитые художники. — Вильнюс: UAB "Bestiary", 2013. — С. 4. — 112 с. — ISBN 978-609-456-066-8.
Ссылки
- [www.khanacademy.org/humanities/medieval-world/late-gothic-italy/pisa-rome/v/pietro-cavallini-the-last-judgement Обзор фрески «Страшный суд» в церкви Санта-Чечилия-ин-Трастевере (видео)] (англ.)
Отрывок, характеризующий Каваллини, Пьетро
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
