Кавказская кавалерийская дивизия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Кавказская кавалерийская дивизия
Годы существования

1865 - 1918

Страна

Россия

Входит в

2-й Кавказский армейский корпус

Тип

кавалерия

Дислокация

Тифлис

Кавказская кавалерийская дивизия

Штаб дивизии: Тифлис. До 1914 года в составе 2-го Кавказского армейского корпуса.





История

Сформирована приказом военного министра № 362 в начале 1865 года из находившихся в составе Кавказской армии четырёх драгунских полков: Нижегородского, Тверского, Северского и Переяславского.

Одновременно, оставив полки в 4-х эскадронном составе, приказано было иметь два состава: в военное время 16 рядов во взводе, а в мирное 14 рядов. Этим же приказом полки были приведены в мирный состав.

По приказу определено было иметь в резерве каждого полка эскадрон, под названием «резервный эскадрон» такого-то полка, и содержать его отдельно от полка. Эскадроны эти были образованы из существовавших 5-х и 6-х резервных эскадронов, которые затем были упразднены.

Преобразования эти были осуществлены приказом по Кавказской армии № 74.

Приказом по военному ведомству № 274 от 1891 года к дивизии был причислен Осетинский конный дивизион.

31 декабря 1891 года, по высочайшему повелению, Переяславский драгунский полк был переведен в Варшавский военный округ и включен в состав вновь образованной 15-й кавалерийской дивизии.

В октябре 1915 года приказом главнокомандующего Кавказской армией Великого князя Николая Николаевича дивизия передана в состав Экспедиционного кавалерийского корпуса для похода в Персию.

Наименования

  • 1857-1878 — Кавказская кавалерийская дивизия
  • 1878-1883 — 1-я Кавказская кавалерийская дивизия
  • 1883-1918 — Кавказская кавалерийская дивизия

Организация

1914 год

  • 1-я бригада (Тифлис)
    • 16-й драгунский Тверской Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полк
    • 17-й драгунский Нижегородский Его Величества полк
  • 2-я бригада (Тифлис)
    • 18-й драгунский Северский Короля Христиана IX Датского полк
    • 1-й Сунженско-Владикавказский генерала Слепцова полк Терского казачьего войска
  • Кавказский конно-горный дивизион
    • 1-я конно-горная батарея
    • 2-я конно-горная батарея

1917 год

Командование дивизии

Начальники дивизии

Начальники штаба дивизии

Командиры 1-й бригады

Командиры 2-й бригады

Командиры конно-горного дивизиона

Напишите отзыв о статье "Кавказская кавалерийская дивизия"

Литература

  • Гизетти А. Л. Хроника Кавказских войск. В двух частях. — Тифлис, Издание Военно-исторического отдела при штабе Кав. воен. округа, 1896

Ссылки

  • [regiment.ru/upr/B/3/kd/kkd.htm Regiment.ru]

Примечания

  1. ВП 09.05.1902 уволен от службы с производством в генералы от кавалерии.
  2. Список полковникам по старшинству. Составлен по 1-е сентября 1903 г. СПб., 1903. С.126.

Отрывок, характеризующий Кавказская кавалерийская дивизия

Он воображал себе, что по его воле произошла война с Россией, и ужас совершившегося не поражал его душу. Он смело принимал на себя всю ответственность события, и его помраченный ум видел оправдание в том, что в числе сотен тысяч погибших людей было меньше французов, чем гессенцев и баварцев.


Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.
Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?»
Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало.
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.



Для человеческого ума непонятна абсолютная непрерывность движения. Человеку становятся понятны законы какого бы то ни было движения только тогда, когда он рассматривает произвольно взятые единицы этого движения. Но вместе с тем из этого то произвольного деления непрерывного движения на прерывные единицы проистекает большая часть человеческих заблуждений.