Кадан

Кадан (Хадан) — монгольский военачальник; внук Чингисхана, сын Угедея, младший брат Гуюка. Один из командующих в Западном походе.

По сведениям Рашид ад-Дина, был шестым сыном Угэдэя; его матерью была наложница Эркинэ. Кадан воспитывался в ставке Чагатая.

В 1237 году участвовал в походе на башкир, Волжскую Булгарию и мордву, зимой 1237—1238 годов — в первом походе на Русь. На обратном пути из Новгородской земли в степь корпус Кадана и Бури двигался восточнее основных сил, в том числе вторично за время похода пройдя по Рязанской земле. В самом начале мая 1238 года корпус подошёл под осаждаемый седьмую неделю основными силами Козельск, который был после этого взят за 3 дня.

В конце 1238 года Кадан упоминается вместе с Мунке при покорении черкесов в западной части Северного Кавказа. Зимой 1239—1240 годов Кадан вместе с Мунке, Гуюком и Бури участвовал в 3-месячной осаде города Минкас (М.к.с, Ме-це-сы), закончившейся общим штурмом на протяжении нескольких дней подряд и расправой с жителями.

В последней части западного похода войска Кадана участвовали во взятии Киева, после разделения войск на Волыни, когда в исполнение отцовского приказа ушёл в Монголию Гуюк, Кадан вместе с Батыем и Субэдэем взял за 3 дня Галич. После этого отряд Кадана отделился от сил Батыя и Субэдэя, прошёл через болоховскую землю (её жители согласились на хлебную дань), преодолел Карпаты, вторгся в Венгрию, где двигался самым южным маршрутом, отойдя на север лишь для того, чтобы принять участие в битве на Шайо, где были разгромлены венгерские войска (1241). Затем Кадану удалось захватить Варадин, Арад, Перег, Егрес, Темешвар, Дьюлафехервар. В апреле 1242 года корпус Кадана вышел к Адриатике, монгольскому «последнему морю», затем последовало возвращение на восток.

В 1251 году Кадан поддержал кандидатуру Мункэ на ханский престол, а во время распри Ариг-Буги и Хубилая выступил на стороне последнего. В конце 1260 года Кадан разгромил под Силяном в северо-западном Китае армию сторонника Ариг-Буги Аландара (Алямдара) и казнил его.

Легендарная информация

В Хронике Быховца содержится легенда о гибели Кадана (Койдана) в битве у Крутогорья в 30 км от Минска.

Ссылки

• Джувейни. [www.vostlit.info/Texts/rus3/Juweini/frametext.htm История завоевателя мира] // Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. — М., 1941.
• Рашид ад-Дин. [www.vostlit.info/haupt-Dateien/index-Dateien/R.phtml?id=2057 Сборник летописей] / Пер. с персидского Ю. П. Верховского, редакция проф. И. П. Петрушевского. — М., Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1960. — Т. 2.

Литература

• Пашуто В. Т. Монгольский поход вглубь Европы // Татаро-монголы в Азии и Европе : Сборник статей. — М.: Наука, 1977. — С. 210—227.
• Храпачевский Р. П. Великий западный поход чингизидов на Булгар, Русь и Центральную Европу // [www.xlegio.ru/armies/khrapachevsky/batu_raid.htm Военная держава Чингисхана]. — М.: АСТ, 2005. — 557 с. — (Военно-историческая библиотека). — ISBN 5170279167.

Отрывок, характеризующий Кадан

– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.