Кадыргали Жалаири

Кадыргали Жалаири
Дата рождения:	ок. 1535
Место рождения:	Присырдарье
Дата смерти:	1607(1607)
Страна:	Казахское ханство
Научная сфера:	история
Известен как:	автор Джами ат-таварих

Кадыргалибек Косымулы Жалаири (Qadırğalï Jalayir / Қадырғали Жалайыр, прозвище Карачи) — великий казахский учёный, видный дипломат, выдающийся политический деятель, живший в XVI веке.

Жизнеописание

Предки Кадыргали Жалаири со времен караханидов непрерывно были ханскими ноянами, визирями, батырами. Его отцом был Касым-бек, а дедом — Темшик-батыр. Кадыргали Жалаири выполнял должности воспитателя высокородных отпрысков и ханского советника при дворе правителя.

Кадыргали находился на службе хана, был его советником, вел делопроизводство, занимался воспитанием молодых султанов. То обстоятельство, чтo дед, отец, да и сам Кадыргали были непосредственно при дворе ханов, послужило большим подспорьем в написании исторического произведения о Казахском ханстве 15-16 веков.

Больше десяти лет провели Кадыргали Жалаири и Ураз-Мухаммед в России при дворе московского царя. В 90-годах XVI века Ураз-Мухаммед неоднократно упоминается, как участник походов и дворцовых торжеств. В 1600 году Борис Годунов назначил его царём в городе Касимов на Оке. Когда Ураз-Мухаммед стал царём Касимовского ханства, Кадыргали Жалаири был избран его главным визирем. Находясь при султане Ураз-Мухаммеде, Кадыргали пишет в 1600 году свою знаменитую книгу «Сборник Летописей». Он мастерски владеет письменной речью. Академик Рабига Сыздыкова, написавшая большую научную монографию по книге «Сборник летописей», считает Кадыргали Жалаири основоположником казахской письменной литературной речи.

Наследие

Как историк он оставил народу очень ценный исторический труд. Это «Жами ат — таварих» — «Сборник летописей» — историческое сочинение, излагающее события, происходившие в Казахстане и Средней Азии в XIII—XV веках. Написано на смешанном казахско-чагатайском языке с широким применением народных пословиц и поговорок, употребляемых и поныне в казахском языке. По оценке Шокана Уалиханова, эта работа Жалаири — один из важных источников по истории Казахстана, и в отношении полноты сведений о казахах она занимает одно из первых мест. Опираясь, на фактический материал, можно по праву считать Кадыргали Жалаири родоначальником письменных сочинений на подлинно казахском языке. Выдающиеся казахские ученые Каныш Сатпаев и Алькей Маргулан ставят его имя в ряд с именами таких прославленных историков Средней Азии и Монголии, как Бабур, Бенан и Сенан Сэцен. Великий казахский учёный Кадыргали Жалаири оставил после себя ценный научный труд. «Жами ат-таварих» Шокан Уалиханов определяет как редкое историческое сочинение, как свод казахских народных исторических преданий XV—XVI. Работа Жалаири — один из важных источников по истории Казахстана, и в отношении полноты сведений о казахах она занимает одно из первых мест.

Память

В Талдыкоргане установлен памятник Кадыргали Жалаири

Ссылки

• [www.tarih.spring.kz/ru/history/medieval/figures/kabanbay/ Кадыргали Жалаири]

Отрывок, характеризующий Кадыргали Жалаири

– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.