Казаков, Владимир Иванович

Владимир Казаков
Общая информация
Полное имя	Владимир Иванович Казаков
Родился	22 июня 1950(1950-06-22) Ейск, Краснодарский край
Умер	8 апреля 2001(2001-04-08) (50 лет) Краснодар
Гражданство	СССР
Рост	168 см
Вес	65 кг
Позиция	полузащитник, нападающий
Карьера
Клубная карьера*
1968—1969	Урожай (Славянск-н/К)	? (?)
1970	Спартак (Москва)	1 (0)
1970—1971	Спартак (Йошкар-Ола)
1972—1976	Кубань	145 (17)
1976—1977	СКА (Киев)
1978	Кубань	32 (1)
1979	Цемент	27 (3)
1988—1989	МЦОП (Краснодар)
1991	Колос (Павловская)	люб.
1992	Колос (Павловская)	люб.
1992	Родина (Петровская)	люб.
1995—1997	Торпедо-ГАЗ	люб.
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Влади́мир Ива́нович Казако́в (22 июня 1950, Ейск, Краснодарский край — 8 апреля 2001, Краснодар) — советский футболист, полузащитник и нападающий.

Карьера

Начинал карьеру в клубе «Урожай» из Славянска-на-Кубани. В 1970 году перешёл в московский «Спартак», в составе которого дебютировал в Высшей лиге СССР 26 апреля. Однако этот матч стал для него единственным за москвичей в чемпионате, в котором они стали бронзовыми призёрами. Ещё 1 встречу за «красно-белых» провёл в Кубке СССР.

С 1972 по 1976 защищал цвета «Кубани», сыграл 145 матчей, в которых забил 17 голов, и стал в 1973 году чемпионом РСФСР. В 1978 году провёл ещё один сезон за «Кубань», в 32 встречах забил 1 мяч. Всего в составе «жёлто-зелёных» сыграл 177 матчей и забил 18 голов в первенстве, и ещё 4 встречи провёл в Кубке СССР.

Достижения

• Чемпион РСФСР: 1973

Ссылки

• [www.footbook.ru/index.php?type=3&pid=10016 Профиль на сайте footbook.ru]

Отрывок, характеризующий Казаков, Владимир Иванович

– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…