Казаков, Степан Александрович

Степан Александрович Казаков
Дата рождения	10 апреля 1914(1914-04-10)
Место рождения	село Мало-Новотроицкое, Мишкинский район, Башкирия
Дата смерти	7 декабря 1964(1964-12-07) (50 лет)
Место смерти	Башкортостан
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1936—1945
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Степан Александрович Казако́в (10 апреля 1914 года — 7 декабря 1964 года) — начальник разведки дивизиона 156-го гвардейского артиллерийского полка (77-я гвардейская стрелковая дивизия, 61-я армия, Центральный фронт), гвардии лейтенант, Герой Советского Союза.

Биография

Степан Александрович Казаков родился 10 апреля 1914 года в селе Мало-Новотроицкое Мишкинского района Башкирии.

Русский. Образование среднее. Член КПСС с 1942 г. До войны был колхозником, работал на Никольском лесохимическом заводе Аскинского района Башкирской АССР.

В 1936—1940 годах служил в Советской Армии. Участник боев у озера Хасан в 1938 г. и советско-финской войны в 1939—1940 годах. В июне 1941 году призван в Советскую Армию Аскинским райвоенкоматом.

Начальник разведки дивизиона 156-го гвардейского артиллерийского полка (77-я гвардейская стрелковая дивизия, 61-я армия, Центральный фронт) гвардии лейтенант С. А. Казаков отличился 17—27 сентября 1943 года в боях за г. Чернигов и при форсировании рек Десна и Днепр.

В 1944 году старший лейтенант С. А. Казаков демобилизован по состоянию здоровья. Работал заведующим складом Заготзерно в Аскинском районе. С 1945 года Степан Александрович жил и работал в Москве. Окончил 9 классов школы. В 1950 году окончил двухгодичные курсы при Ленинградской лесотехнической академии имени С. М. Кирова, работал инспектором охраны леса Аскинского лесхоза, заведовал районным архивом.

Скончался 7 декабря 1964 года, похоронен в селе Аскино Аскинского района Башкирии.

Подвиг

«…При форсировании р.Десна 17 сентября 1943 года тов. Казаков под ураганным арт.-минометным и ружейно-пулеметным огнём противника первым с пехотой форсировал р. Десну и сразу же по рации стал корректировать огонь дивизиона по противнику, чем обеспечил переправу наших частей через р. Десну, при этом были уничтожены дивизионом две минометные батареи, 4 ст. пулемета и до взвода пехоты солдат.

В ожесточенных боях за г. Чернигов, когда враг бросал все силы для удержания города, тов. Казаков в трудные минуты со всем дивизионом, увлекая своим личным героическим примером бойцов и командиров, отражал танковые контратаки, одна за другой дивизионом были отражены три танковые контратаки.

При форсировании р.Днепр 27 сентября 1943 года тов. Казаков под ураганным арт.-мин. и ружейно-пулеметным огнём первым на лодке форсировал р.Днепр, и с рацией впереди в расположении противника начал корректировать огонь дивизиона по вражеским огневым точкам, в результате чего были подавлены 75-мм батарея, мин. батарея и уничтожено 5 пулеметов, чем обеспечил переправу своих частей.

Находясь все время с пехотой на НП, тов. Казаков, как опытный разведчик, всегда своевременно обнаруживает замыслы врага, благодаря чему дивизион своевременно отражает контратаки противника и наносит ему большие потери…».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 ноября 1943 года за образцовое выполнение заданий командования и проявленные мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии лейтенанту Казакову Степану Александровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 3954).

Награды

• Медаль «Золотая Звезда».
• Орден Ленина.
• Орден Красного Знамени.
• Орден Красной Звезды (25.07.1943).
• Медаль «За оборону Сталинграда».
• Медали.

Память

Имя Героя Советского Союза С. А. Казакова носит улица в селе Мишкино Мишкинского района Башкирии.

В деревне Новосёловка Карайдельского района Башкирии в память о Герое установлена мемориальная доска, в селе Аскино — памятник.

Литература

• Несокрушимые. — Уфа, 1985.
• Славные сыны Башкирии. — Уфа.
• Башкирская энциклопедия. Гл. ред. М. А. Ильгамов т. 2. В-Ж. — Уфа: Башкирская энциклопедия, 2006. — 624 с. — ISBN 5-88185-062-9.

Ссылки

• [bash-rmbs.ru/hero/herosurb/alfavitnyj-ukazatel/k/266-kazakovsa Республиканский музей Боевой Славы: Казаков Степан Александрович].

Отрывок, характеризующий Казаков, Степан Александрович

– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.