Казанский кремль

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Казанский кремль

Вид на юго-восточную стену Кремля
Город Казань
Год постройки X—XVI вв.
Площадь кремля 15 га
Протяженность стен 1,8 км
Количество башен 13
Количество сохранившихся башен 8
Количество ворот 2
Высота башен до 58 м
Высота стен от 8 до 12 м

Культурное наследие
Российской Федерации

[kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=1610053000 объект № 1610053000]

Всемирное наследие ЮНЕСКО

Ссылка: 980 [whc.unesco.org/ru/list/980 рус.]  • [whc.unesco.org/en/list/980 англ.]
Год внесения: 2000
Тип: Культурный объект
Критерии: [ru.wikipedia.org/wiki/Всемирное_наследие#.D0.9A.D1.80.D0.B8.D1.82.D0.B5.D1.80.D0.B8.D0.B8 ii, iii, iv]


Координаты: 55°47′55″ с. ш. 49°06′23″ в. д. / 55.79861° с. ш. 49.10639° в. д. / 55.79861; 49.10639 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.79861&mlon=49.10639&zoom=16 (O)] (Я)

Каза́нский кремль (тат. Казан кирмәне, Qazan kirmäne) — древнейшая часть Казани, комплекс архитектурных, исторических и археологических памятников, раскрывающих многовековую историю города: археологические остатки первого (XII—XIII вв.), второго (XIV—XV вв.) и третьего городищ (XV—XVI вв.); белокаменный кремль, ряд храмов и зданий, имеющих большую историко-архитектурную и культурную ценность, официальная резиденция Президента Татарстана.

Территория Кремля представляет в плане неправильный многоугольник, повторяющий очертания кремлёвского холма, вытянутый с северо-запада, от реки Казанки, на юго-восток, к Площади 1 мая. Расположен на мысу высокой террасы левого берега Волги и левого берега Казанки.

Является объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО с 2000 года.





История

Древнейшая история

До наших дней не сохранилось письменных свидетельств возникновения кремля, но по официальной версии город Казань был основан в начале X века. В начале своего существования Кремль именовался Керман (тат. Кирмән). Какие-либо письменные источники на этот счёт отсутствуют.

XII—XIV века. Булгарская крепость

Наиболее ранние археологические находки были обнаружены в северной части кремля, ближе к Казанке, там где находилось древнейшее булгарское укрепленное поселение и позднее, в течение столетия, крепость Казанского ханства. Исследователи расходятся относительно датировки деревянных крепостных сооружений древнейшего периода: некоторые полагают, что булгарское торговое поселение было укреплено уже в X веке, другие — только в XII веке. Относительно характера укреплений учёные также расходятся, одни полагают, что каменные стены частично были возведены уже в XII веке, другие полагают, что лишь в XV или в XVI веке, после реконструкции кремля по указу Ивана Грозного псковскими зодчими.

Со 2-й половины XIII века до 1-й половины XV века Кремль превращается в центр Казанского княжества (велайета) в составе Золотой Орды: в 1236 году монгольские орды во главе с Батыем вторглись в пределы Волжской Булгарии и разорили её столицу Булгар, а в 1240 году Булгария, как и русские княжества, окончательно оказалась в подчинении Золотой Орды. Часть булгар бежала в районы Казанки и основали Иске-Казань, город в 45 километрах от Казани. В 1370 году булгарский князь Хасан заложил основу крепости на месте современного Казанского кремля, служившей резиденцией булгарских князей до 1445 года.

XV — первая половина XVI века. Ханская крепость

После распада Золотой Орды — кремль стал центром Казанского ханства, просуществовавшего с 1445 года по 1552 год. Осенью 1445 года ордынский хан Улу-Мухаммед с отрядом в 3000 воинов[1] захватил Казань, казнил булгарского князя Алимбека, основав таким образом Казанское ханство на руинах Волжской Булгарии, и вскоре возобновил ордынскую систему сбора дани с Московского княжества.

Ханская цитадель (Арк) была обнесена дубовыми (возможно местами каменными) стенами, толщиной до 9 метров с 4 проездными башнями: Нур-Али, Елабуга, Большие и Тюменские ворота. Илистый Булак (от тат. «рукав», протока, соединявшая реку Казанку и озеро Кабан) защищал крепость с запада; а с наименее защищённой юго-восточной стороны крепость была огорожена глубокими рвами.

Андрей Курбский оставил такое описание Казани: «а от Казань-реки гора так высока, иже оком воззрити прикро; на ней град стоит и палаты царские и мечети зело высокие, мурованные, идеже их умершие царие клались, числом памятимися, пять их…» («мурованные» — каменные).

Соборная мечеть имела по преданию 8 минаретов, при мечетях находились медресе и мавзолеи (дюрбе). Есть все основания полагать, что внешний облик мечетей был сходен с каменными строениями того же времени в Касимове и Булгаре[2], где гладкие плоскости стен контрастируют с изящными резными и керамическими вставками элементов декора.

Тезицкий (араб. тезик — «купец») ров отделял ханскую цитадель от южной части, где застройка была деревянной. Здесь селились приближённые хана и находилось кладбище.

Вторая половина XVI века. Строительство каменного кремля

После осады Казани Иваном Грозным в 1552 году крепость лежала в руинах. Для строительства нового белокаменного кремля царь призвал псковских зодчих Постника Яковлева и Ивана Ширяя (строителей Собора Василия Блаженного), как повествует летопись «Стены градные разбитые и горелые государь назидати повеле», для чего псковским старостам «да с ними церковному и городовому мастеру Постнику Яковлеву да каменщикам псковским Ивашку Ширяю со товарищи к весне в Казани новый город Казань делати, прибрати двести человек псковских каменщиков, стенщиков да ломцев, сколько будет человек пригоже». Крепость была значительно расширена, 6 башен (из 13) построили из камня (пять были проездными), но в XVI веке удалось лишь на треть заменить деревянные стены (общей протяженностью 1800 метров) каменными и большая часть стен и башен кремля возвели из дуба. Только в начале XVII века происходит окончательная замена деревянных оборонительных сооружений Казанского кремля на каменные. Вместе с возведением стен псковские мастера построили и первые православные храмы Казанского кремля: Благовещенский собор, церковь Киприана и Иустины, церковь Дмитрия Солунского у Дмитриевской башни, Спасскую (в честь иконы Нерукотворного Образа) церковь у Спасской башни, а также два монастыря — Троице-Сергиевский с деревянными Троицким и Сергиевским храмами и Спасо-Преображенский, с каменным храмом Николы Ратного и каменным, из тёсаного известняка, подклетом деревянного (в XVI веке) Преображенского собора.

Долгое время (более полутора веков) в Казанском кремле сохранялось пять каменных зданий ханского времени (ханская мечеть, ханский дворец и мавзолеи), используемых в качестве складских помещений для хранения оружия и боеприпасов, но со временем за ветхостью они были разобраны. Англичанин Д. Флетчер оставил примечательные воспоминания о российских кремлях в XVI веке: «четыре крепости — Смоленская, Псковская, Казанская и Астраханская построены весьма хорошо и могут выдержать всякую осаду… их почитают неприступными». Интересное свидетельство кремля и города рубежа веков оставил в 1599 году направленный к царю Борису Годунову секретарь персидского посольства Орудж-бек (впоследствии принявший в Испании христианство и далее известный как Дон Хуан Персидский): «Мы прибыли в очень большой город, принадлежащий русскому царю. Он называется Казань и имеет более пятидесяти тысяч жителей-христиан. В городе множество церквей и в них столько больших колоколов, что в канун праздника невозможно заснуть. … Все дома этого города деревянные, но есть большая и сильная крепость с каменными стенами; в ней находится весьма значительное число ратников, которые ночью держат посты — все равно как в Испании, Италии и Фландрии».

XVII век

После пожара 1672 года в кремле началось кирпичное строительство, ряд башен в том числе Спасская были значительно перестроены московскими (судя по стилистическим критериям) зодчими.

XVIII век

Вследствие расширения российского государства казанский кремль утратил военную функцию, однако укрепился как административный и культурный центр Поволжья. в 1708 году была образована Казанская губерния, что отразилось и на архитектурном облике кремля, в течение последующих столетий в нём были возведены Губернаторский дворец, здания присутственных мест, юнкерское училище, новый архиерейский дом, здание духовной консистории, значительно реконструирован Благовещенский собор.

Пугачёвское восстание 1773-1775 годов вновь обратило казанский кремль в крепость, которую восставшие обстреливали пушками в течение двух дней. 14 июля 1774 года войска Емельяна Пугачёва были вынуждены отступить от Казани. Тем не менее, Емельян Пугачёв всё же побывал в кремле Казани — он содержался там в одном из казематов перед отправкой на казнь в Москву.

C 1774 года архитектор В. И. Кафтырев начал воплощать в жизнь высочайше утверждённый регулярный план городской застройки Казани, в котором предусматривалось возведение в кремле ансамбля Присутственных мест. Началась комплексная застройка прилегающих к кремлю площадей и улиц. Он стал её отправной точкой — от него радиально отходили широкие улицы.

XIX век

В 1800 году издатель и просветитель Максим Невзоров оставил описание главной крепости обширной Казанской губернии: «В ней находится соборная Благовещенская церковь, Спасо-Преображенский 2-го класса мужской монастырь, церковь Киприана и Иустины, архиерейский дом с духовною консисториею, присутственные места и соединенный с ними генерал-губернаторский дом со всеми службами, артиллерийский цейхгауз, гауптвахта, старый оберкомендантский дом, колодничьи казематы, деревянные старые провиантские и соляные магазины». Во время Наполеоновского нашествия, на территории Казанского кремля действовал завод по изготовлению и ремонту пушек. К концу XIX века сложился как сам внутренний архитектурный комплекс кремля, так и окружавший его современный городской ансамбль.

XX век

После революции 1917 года, в 1920—1930-х годах, в период борьбы с религией, в Казанском кремле были разрушены колокольня и соборный храм Спасского монастыря, колокольня Благовещенского собора, церковь Киприана и Иустинии, Спасская часовня при Спасской башне, утрачены иконостасы, чтимые иконы и реликвии кремлёвских церквей. В советский период продолжается археологическое изучение кремля (с 1917 года: Н. Бороздин, Н. Калинин, с 1976 года — А.X. Халиков), начатое ещё в XIX веке профессором Казанского университета Н. П. Загоскиным, П. А. Пономаревым и другими казанскими краеведами. В1960-е была образована Татарская реставрационная мастерская. С образованием Республики Татарстан в 1992 году казанский кремль становится резиденцией Президента Республики Татарстан.

В 1993-1994 годах были разработаны «Основные направления реконструкции и развития комплекса Казанского Кремля». 22 января 1994 года указом президента Республики Татарстан создаётся Государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник «Казанский Кремль», положивший начало планомерному научному изучению и реставрации комплекса Кремля. Была отреставрирована большая часть оборонительных стен, а также три башни — Преображенская, Тайницкая, Воскресенская. Основания четырёх ранее обрушившихся и разобранных башен были изучены археологами, после чего была выполнена их консервация и музеефикация. Также консервации с музеефикацией подверглись несколько объектов XV-XVI веках в древней части Кремля: археологические остатки одного из представительских зданий из комплекса ханского двора, ханской мечети, усыпальницы казанских ханов. Было начато возведение мавзолея для перезахоронения останков ханов, извлеченных во время раскопок. В ходе раскопок был также обнаружен погост Троицкого монастыря, некрополь и «пещерка» Спасо-Преображенского монастыря, где под толщей асфальта и щебня (после взрыва Преображенского собора в 1930 г.) сохранились захоронения местночтимых казанских святых. С помощью укрепления фундаментов удалось остановить падение башни Сююмбике (с отклонением от оси почти на 2 метра). В это время полностью отреставрирован губернаторский дворец (с возрождением дворцовой анфиладной планировки и парадной площади перед главным фасадом) и Дворцовая церковь.

Также были отреставрированы четыре здания, входящие в комплекс Пушечного двора. В комплексе Архиерейского двора отреставрирован кафедральный Благовещенский собор. В 1995 году начались работы по воссозданию легендарной мечети Кул Шариф и реставрации интерьеров: раскрытию фресок, воссозданию иконостаса кафедрального Благовещенского собора. Под собором был расчищен подземный храм «Всех святых» с некрополем Казанских архиереев, отреставрирована келья первосвятителя казанского Гурия, примыкающая к собору с юга. Комплекс мечети был изначально запланирован как культовый, культурно-просветительский и мемориальный центр, поэтому в нижнем этаже здания разместили Музей Ислама.

30 ноября 2000 года на сессии Комитета по Всемирному наследию ЮНЕСКО был включён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Казанский кремль вобрал в себя достижения татарского и русского градостроительного искусства, в память об этом в кремле в сквере у Благовещенского собора поставлен памятник русскому и татарскому зодчим.

</div>
<center>Общий вид на Кремль<center>

</div> </div> </div>

Архитектурный ансамбль Казанского кремля


Стены и башни

После завершения строительства стен и башен псковскими зодчими, в кремле было 13 башен, из которых 5 — проездных, 7 круглых и 1 пятигранная в плане. Из-за ветхости в XIX веке были разобраны Северная, Восточная, Пятигранная и одна безымянная западная башня. При реконструкции в 1 половине XVIII века Спасская и Тайницкая башни были надстроены дополнительными кирпичными ярусами, кирпичные завершения приобрели также Преображенская, Консисторская и вторая безымянная Западная башни. В XIX веке Дмитровская башня была разобрана, на её месте появилась проездная арка, а Воскресенская башня утратила надвратную церковь. Прясла между башнями первоначально завершались прямыми зубцами, крытыми тёсаной кровлей, а к 17-18 в. приобрели вид боевой стены с арочными украшениями — «ласточкиными хвостами» на её фасаде. Кладка стен и башен была выполнена на известковом растворе.

Башни кремля

Далее по часовой стрелке перечислены кремлёвские башни.

Изображение Описание
Спасская башня. Построена во 2 пол. XVI века псковскими зодчими Иваном Ширяем и Постником Яковлевым. С внутренней, северной стороны крепости к Спасской башне примыкала надвратная Спасская церковь, которая к настоящему моменту стала одним целым с башней. Её типично псковский по архитектурным элементам фасад обращен на главную улицу кремля. В конце XVII века вместо 3 яруса башня была надстроена двумя кирпичными 8-гранными ярусами с кирпичным же шатром, получив свой нынешний, привычный казанцам облик. До 1917 г. башню венчал двуглавый герб Российского государства, в верхнем ярусе в XVIII веке были установлены часы «со звоном» и ещё ранее перенесен из небольшой звонницы (ныне утраченной, находившейся на прясле стены по левую сторону башни) большой набатный колокол. Перед башней до середины XIX века был ров с каменным мостом.
Юго-Западная башня построена одновременно со Спасской башней псковскими мастерами и является классическим образцом псковского стиля оборонительных сооружений.
Преображенская башня. Название башня получила от Спасо-Преображенского монастыря кремля, который она огораживала с северо-запада. Несмотря на то, что Преображенская башня также построена псковскими зодчими Постником и Бармой, возможно она была значительно перестроена позднее, так как имеет сильные следы архитектурного влияния московского оборонительного зодчества. Территория от Преображенской башни до проездной Спасской была добавлена к старой ханской крепости псковскими мастерами.
Многогранная (пятигранная) башня также построена псковскими зодчими. Сохранился остов.
Безымянная круглая башня — кирпичной постройки, возведена предположительно московскими зодчими в XVII веке.
Северо-Западная башня. Сохранился остов.
Тайницкая башня — возведена в настоящем виде в 1550-е годы Постником Яковлевым, получила название по потаенному источнику, из которого можно было брать воду во время осады (подобные «тайные» источники был у Водовзводной, угловой Арсенальной и Замоскворецкой (Беклемишевой) башен Московского кремля). Въезд в башню выполнен в форме «колена», что увеличивало обороноспособность кремля. На месте Тайницкой башни находилась во времена ханства башня Нур Али, в русской транскрипции Муралеева. Именно через Муралееву башню 22-летний царь Иван Грозный въехал в покоренный город.
Северная круглая башня. Сохранился остов. Построена московскими зодчими в XVII веке. Разобрана после пугачёвской осады Казани.
Воскресенская башня построена в кирпиче, предположительно (по стилистическим критериям), московскими зодчими в 1670-е годы. Проездная, имеет кубическую форму.
Северо-восточная круглая башня разобрана после пугачёвского штурма.
Дмитриевская проездная башня разобрана после пугачёвского штурма. Название башня получила от стоявшей рядом с ней церкви св. великомученика Димитрия Солунского.
Консисторская башня построена в кирпиче московскими зодчими в XVII в, название своё получила в XVIII в от находившейся рядом с башней в кремле Духовной консистории. На башню можно подняться, и пройтись по пряслу стены — в сторону Юго-Восточной башни. Рядом с башней археологическими раскопками выявлен т. н. тезицкий (тезик араб. — купец) ров, шедший от Консисторской башни к Преображенской, известный археолог Н. Калинин и ряд учёных считали тезицкий ров южной границей ханской крепости.
Юго-Восточная круглая башня — яркий образец псковского зодчества XVI -го века.

Башня Сююмбике

В датировке постройки башни учёные расходятся. В авторитетном труде «Казань в памятниках истории и культуры. Под ред. С. С. Айдарова, А. Х. Халикова, М. Х. Хасанова, И. Н. Алеева»[3] башня ориентировочно датируется 1645—1650 годом. Сторонники гипотезы возникновения башни после 1552 года в качестве дозорной указывают на сходство башни Сююмбике с Боровицкой башней Московского кремля. Известный казанский краевед, профессор Казанского Императорского университета Н. П. Загоскин в XIX веке считал вопрос с датировкой башни открытым и склонялся к версии её возникновения в ханский период. Возможно, башня была построена в период правления хана Шах-Али, установившего добрые отношения с московским князем. Высказываются предположения, что московский князь мог прислать для постройки башни в Казань мастеров, строивших Московский кремль, что и могло в итоге сказаться на сходстве башни Сююмбике с Боровицкой башней.

Архитектура башни

Башня состоит из 7 ярусов: первые три яруса в плане квадратные и имеют открытые галереи-гульбища, остальные четыре — восьмиугольные. Башню завершает 6-гранный кирпичный шатер (высота 58 метров или 34 сажени 6 футов), который до 1917 года был увенчан двуглавым орлом, покоившемся на золоченом «яблоке» (по преданиям казанских татар в шаре были заключены важные документы, связанные с историей и культурой татар). Грани всех ярусов украшены лопатками или тонкими кирпичными валиками. В нижнем ярусе башни — сквозной проезд. На западном и восточном фасадах пилоны нижнего яруса имеют по 2 приставные колонны коринфского ордера, пересеченные посередине высоты «типично русскими горизонтальными валиками»[4]. Стены кирпичные, раствор известковый, фундамент покоится на дубовых сваях. С 1917 до 1930-х — российский герб заменили полумесяцем, в 1930-х полумесяц убрали, в 1990-х полумесяц вновь водрузили на башне. Башня занесена в список сорока падающих башен мира. Её отклонение от вертикали составляет 2 метра. Отклонение произошло по причине проседания фундамента в одной части. На сегодняшний день падение башни остановлено.

Дворцовая (Введенская) церковь

В авторитетном труде «Казань в памятниках истории и культуры. Под ред. С. С. Айдарова, А. Х. Халикова, М. Х. Хасанова, И. Н. Алеева»[3] авторы склоняются к версии, что Дворцовая церковь «поставлена на месте, где в период Казанского ханства стояла мечеть Нур-Али», однако эта версия опирается на поздние источники (экспликации к плану города 1768 года, где храм указан как «церковь, обращенная из мечети») и является одной из гипотез истории Введенской (освященной в 19 веке в честь Сошествия св. Духа) церкви.

Введенская церковь была сильно повреждена пожаром 1815 года и долго простояла в руинах. По приказу Николая I, посетившего Казань в 1836 году, церковь была восстановлена по «высочайше» утверждённому в 1852 году проекту как дворцовая при Губернаторском дворце. В 1859 году церковь была освящена в честь Сошествия Святого Духа. Новый храм точно воспроизводил конструктивную схему и стилистические особенности прежней Введенской церкви, архитектурными аналогами которой в Казани можно считать разрушенные Введенский собор Кизического монастыря, и Воскресенский собор — Новоиерусалимского монастыря («Архиерейской дачи»), также имевшие крытые арочные галереи и ступенчатую схему объёмов. Сам дворцовый храм Сошествия Св. Духа с приделом св. мученицы царицы Александры занимал только второй этаж, на первом этаже размещался придел во имя Николая Чудотворца, храмовая икона в который была пожертвована в середине XIX века Анной Давыдовной Боратынской.

Чередование 4 и 8-гранных объёмов, сама ступенчатая структура церкви, созвучна ступенчатой архитектуре башни Сююмбике, превосходя дозорную башню по богатству убранства декора.

Ныне здесь находится Музей истории государственности татарского народа и Республики Татарстан.

Президентский дворец

Дворец казанского губернатора расположен в северной части кремля, на том месте, где в древности находился дворец казанских ханов, а в XVIII веке — обер-комендантский дом. Здание построено в 40-е гг. XIX века в т. н. псевдовизантийском стиле[5]. Проект «дома военного губернатора с помещениями для императорских квартир» составил известный московский архитектор К. А. Тон, автор проекта Большого Кремлёвского дворца и Храма Христа Спасителя в Москве. Дворец состоит из главного корпуса и примыкающей со двора циркумференции служб. Постройкой дворца руководил направленный из Петербурга архитектор А. И. Песке, отстраивавший Казань после городского пожара 1842 года. Отделка интерьеров проходила под руководством архитектора М. П. Коринфского, одного из архитекторов комплекса «Казанского императорского университета». Центр главного фасада — ризалит, завершенный фронтом с тремя килевидными арками, возможно, схожими с архитектурой ханского дворца. Здание имеет два крыльца на 2-х ордерных колоннах с арочными дверными проемами. Первый и второй этажи разбиваются рядом ордерных пилястр и арочных оконных проемов. Фасад в плане представляет полукруг и имеет проезд во внутренний дворик дворца. В эклектическом декоре здания сочетаются элементы русского классицизма (членение коринфским ордером, рустовка 1 этажа, общая симметрия), барокко (раскреповка антаблемента над пучками колонн главного ризалита, характер фронтонов портиков) и древнерусского зодчества (висячие гирьки спаренных арок окон 2 этажа, килевидные закомары центрального ризалита, характер фигурных опор арочного подвесного перехода в Дворцовую церковь).

В советский период в здании находился Президиум Верховного совета и Совета Министров Татарской АССР. В настоящее время является резиденцией Президента Республики Татарстан.

Мечеть Кул-Шариф

Мечеть Кул Шариф — главная джума-мечеть Республики Татарстан и Казани (с 2005 года); расположена на территории Казанского кремля.

Строительство храма было начато в 1996 году как воссоздание легендарной многоминаретной мечети столицы Казанского ханства, центра религиозного просвещения и развития наук Среднего Поволжья XVI столетия. Мечеть была разрушена в октябре 1552 года во время штурма Казани войсками Ивана Грозного. Названа в честь её последнего имама сеида Кул-Шарифа, одного из предводителей обороны Казани.

Купол высотой 36 м декорирован формами, ассоциирующимися с образом и декоративными деталями «Казанской шапки». Высота каждого из четырёх основных минаретов 58 метров. Архитектурно-художественное решение внешнего облика мечети достигнуто благодаря разработке смысловых элементов, сближающих архитектуру мечети с местными традициями. Сооружена из белого мрамора и гранита, купол и минареты бирюзового цвета.

Благовещенский собор

Построен в XVI веке псковскими зодчими Иваном Ширяем и Постником Яковлевым. Белокаменный крестовокупольный в плане собор первоначально был почти в два раза меньше современного храма, расширившегося в результате нескольких реконструкций. Свод покоится на 6 круглых, как в Успенском соборе Московского кремля столпах. Купола собора в XVI веке имели шлемовидную форму. В конце XVI века к храму были пристроены боковые приделы: северный во имя св. Петра и Февронии муромских и южный во имя св. князей Бориса и Глеба, соединенных папертью, которая огибала центральный кубовидный объём собора.

В XVIII и XIX веке ряд переделок радикально изменил облик собора, в особенности вид с западной стороны. В 1736 году шлемовидные купола были заменены на луковичные, а центральный купол получил завершение в виде так называемой «бани» в стиле украинского барокко. Рядом с собором стояла церковь Рождества Христова, построенная в 1694 году при митрополите Казанском Маркелле. К 1821 году Христорождественский храм сильно обветшал и техническая комиссия предложила на его месте построить новый теплый храм. Император Николай I, посетивший Казань в 1836 году, предложил на месте Рождественского храма выстроить новую теплую трапезную Благовещенского собора, расширив собор на запад. По проекту казанского губернского архитектора (1834-1844) Фомы Петонди (1794—1874) собор был расширен на запад, север и юг, для чего были снесены одноэтажная трапезная и старое крыльцо XVIII века. Эта реконструкция сделала собор более удобным для молитвы, однако сильно изменила его первоначально гармоничный облик. С тех пор экстерьер собора не изменялся, если не считать разрушения построенного по проекту Петонди крыльца собора, снесенного после революции, и уничтоженной в 1928 году великолепной 5-ярусной колокольни XVII века, хранившей самый большой колокол дореволюционной Казани. Вес его составлял 1 500 пудов (около 24 570 кг).

Спасо-Преображенский монастырь

Основан в XVI веке св. Варсонофием. В период Казанского ханства на территории, находившейся в то время за стенами крепости, на месте, где в настоящее время находятся руины музеефицированного комплекса Спасского монастыря, располагалось кладбище. Эта территория продолжала служить некрополем и в последующие столетия: «на старинном монастырском некрополе в течение XV—XX вв. упокоилось не менее тысячи человек (в том числе и захоронения периода Казанского ханства). Так что оно и многослойно (до 6-8 уровней), и многонационально[6].».

Сохранились братский корпус в северной части монастыря; кирпичная ограда с восточной стороны монастыря, реконструированный в формах XIX века храм Николы Ратного (служивший чайной в расположенной в советское время здесь военной части); подклет взорванного в 1930-х годах Преображенского собора; фундамент разрушенной после 1917 года монастырской колокольни с храмом св. Варвары в нижнем ярусе, фундамент церкви св. Киприана и Иустинии.

Здание присутственных мест (губернской канцелярии)

2-этажное здание губернаторского правления — присутственных мест — расположено по правую сторону главной кремлёвской улицы и Спасской башни. Проект составлен В. И. Кафтыревым, который был в 1767 году направлен сенатом в Казань для детализации генерального плана города, разработанного комиссией Санкт-Петербурга и Москвы после большого пожара в Казани в 1765 году. Главным был второй этаж, куда высшие чиновники и важные посетители поднимались по парадной лестнице, и где располагался зал «аудиэнции» перед «судебной палатой» — центральный зал с 4 окнами. К ней примыкали «секретная» и «секретарская», в остальных комнатах сидели «приказные служители». Здание имеет подвальный этаж со сводчатыми помещения. Для проезда в протяженный двор между зданием присутственных мест и восточным пряслом кремлёвской стены, здание имеет два сквозных проезда, делящих здание на 3 секции. С северной стороны к зданию примыкает здание бывшей Консистории.

Комплекс пушечного двора

Ансамбль пушечного двора состоит из четырёх корпусов. Здесь располагался один из крупнейших в России заводов по изготовлению и ремонту артиллерийских орудий. Казанский пушечный завод внёс свой вклад в победу русского оружия в войне 1812 г. После пожара 1815 г. завод прекратил своё существование[7].

Здание консистории

Здание духовного ведомства в XIX веке. В советское время в здании размещалось Министерство здравоохранения ТАССР.

Архиерейский дом

С учреждения Казанской епархии в 1555 году вплоть до революции 1917 года резиденция православных епископов, управлявших Казанской епархией (совпадавшей по территории с Казанской губернией и ранее с «Казанским царством») находилась в Казанском кремле. Архиерейский дом представляет собой типовое административное здание 19 века. Центральные и боковые ризалиты обращены к восточной стене. После пугачёвской осады кремля и пожаров архиерейский дом долгие годы был непригоден для проживания и нуждался в серьёзной реставрации. По указанию императора Николая I, посетившего Казань в 1836 году, были выделены средства для восстановления Архиерейского дома, и уже в 1841 году архиепископ Казанский и Свияжский Владимир (Ужинский) переехал из загородной резиденции казанских архиереев — Воскресенского Новоиерусалимского монастыря — в кремль.

Юнкерское училище

По левой стороне главной кремлёвской улицы располагается здание, построенное в середине 19 века для юнкерского училища на месте, где до упразднения в 18 веке находился Троицкий монастырь (основан в 16 веке), а позднее в XVIII—XIX веках — арсенал и артиллерийский двор, где в 1812-15 гг. находился один из крупнейших в России пушечных заводов, изготовлялись новые пушки и части к ним, и ремонтировались повреждённые, привозимые из армии. Здание построено архитектором П. Г. Пятницким (архитектором зданий Казанского университета) «в стиле позднего русского классицизма»[4], на что указывает ясная симметрическая планировка, высокие светлые учебные помещения по сторонам центрального коридора, строгий экстерьер здания и элементы отделки фасада: профилированные наличники и рустовка по первому этажу. Главный вход акцентирован навесным металлическим фронтоном.

Сейчас в здании находится Национальная картинная галерея «Хазине» и филиал Государственного Музея Эрмитаж (г. Санкт-Петербург).

Манеж

Строевой манеж для проведения учений Казанского военного училища построен в 1880-е по проекту 1881 г., выполненному в Петербурге. Инженерное решение кровли здания позволило перекрыть значительную площадь (18 х 56 метров) однопролетными стропильными конструкциями. После проведенной в 2003—2006 гг. реставрации в здании предполагается устроить хранилище и читальный зал Музея древних книг и рукописей[8].

Здание гауптвахты

Находится в юго-восточном углу, направо от главного въезда Спасской башни. Здание построено в 19 веке на месте, где с 18 века находился каменный цейхгауз — склад военного имущества при губернской канцелярии, стоявшей рядом. Архитектура здания предельно аскетична.

Утраченные здания и сооружения Казанского кремля

  • Колокольня XVII века Благовещенского собора (уничтожена в 1928 году, имела 5 ярусов и служила местом хранения самого большого колокола дореволюционной Казани),
  • Преображенский собор (взорван в 1930-х годах);
  • Колокольня с храмом св. Варвары в нижнем ярусе (уничтожена после 1917 года),
  • Церковь св. Киприана и Иустинии.

Археологические исследования Казанского кремля

Основу археологическим изысканиям положили в XIX веке казанские краеведы профессор КГУ (ныне КФУ) Н. П. Загоскин и П. А. Пономарев, исследовавшие котлован на месте строящегося корпуса Юнкерского училища. Значительные археологические раскопки были проведены в 1920-х годах. Н. Ф. Калининым и Н. А. Башкировым. Систематические исследования ведущиеся с 1971 года под руководством Л. С. Шавохина и А. Х. Халикова позволили определить стратиграфию культурных отложений. В 1990-х годах был проведен ряд археологических исследований, в частности не подтвердивших версию о том, что Благовещенский собор якобы был построен на месте главной мечети ханства: каких-либо археологических фундаментов периода Казанского ханства под собором выявлено не было.

Организации, действующие в Казанском кремле

Напишите отзыв о статье "Казанский кремль"

Примечания

  1. История Татарской АССР. Под ред. З. Гильманов, М. Мухарямов, Ю. Смыков, А. Халиков, Х. Хасанов. — Казань: Институт языка, литературы и истории им. Г. Ибрагимова АН СССР, 1968
  2. М. Фехнер Великие Булгары. Казань. Свияжск. — М., 1978. — стр. 54
  3. 1 2 Казань в памятниках истории и культуры. Под ред. С. С. Айдарова, А. Х. Халикова, М. Х. Хасанова, И. Н. Алеева. — Казань, 1982
  4. 1 2 Казань в памятниках истории и культуры. Под ред. С. С. Айдарова, А. Х. Халикова, М. Х. Хасанова, И. Н. Алеева. — Казань, 1982. — стр. 162
  5. Казань в памятниках истории и культуры. Под ред. С. С. Айдарова, А. Х. Халикова, М. Х. Хасанова, И. Н. Алеева. — Казань, 1982. — стр. 163
  6. [zvezdapovolzhya.ru/kultura-i-iskusstvo/tualet-na-mogile-katanova-09-02-2012.html Елдашев А. М. Туалет на могиле Катанова]
  7. [www.kazan-kremlin.ru/kremlin/architecture/7/ Казанский Кремль - Комплекс Пушечного двора]. Проверено 30 марта 2013. [www.webcitation.org/6FcCR8gFs Архивировано из первоисточника 4 апреля 2013].
  8. www.kazan-kremlin.ru/kremlin/architecture/6/|title=Казанский Кремль — Манеж

Литература

  • Соколов С.В. Казань. Портрет в стиле импрессионизма. — Казань: Отечество, 2011. — С. 46-52. — ISBN 978-5-9222-0408-8.

Ссылки

  • [www.kazan-kremlin.ru Официальный сайт Музея-Заповедника «Казанский Кремль»]
  • [wikimapia.org/100342/ru/Казанский-кремль Казанский Кремль на wikimapia (вид со спутника)]
  • [nagl.ru//main1.php?page_id=2/ Прогулки по Казани. Казанский Кремль] (фото и видео)
  • [samlib.ru/r/roshektaew_a_w/putevoditel1.shtml Рощектаев А. В. Путеводитель по святыням Казанской епархии. Часть 1. Кремль.] Православная история Казанского кремля.
  • [0-360.ru/kreml.html Виртуальный тур по Казани. Путешествие по Кремлю]
  • [art16.ru/gallery2/v/work/old-kazan/ Фотографии казанского кремля XIX—XX века]
  • [www.youtube.com/watch?v=FGFJe-IRlcM Панорамный (360 градусов, VR) видеообзор Кремля]
  • [kazan.telecet.ru/panorama/vp3.html 3D-стерео вид у Кремля]

Отрывок, характеризующий Казанский кремль

Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!


В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
Звуки церковного пения прекратились, и послышался голос духовного лица, которое почтительно поздравляло больного с принятием таинства. Больной лежал всё так же безжизненно и неподвижно. Вокруг него всё зашевелилось, послышались шаги и шопоты, из которых шопот Анны Михайловны выдавался резче всех.
Пьер слышал, как она сказала:
– Непременно надо перенести на кровать, здесь никак нельзя будет…
Больного так обступили доктора, княжны и слуги, что Пьер уже не видал той красно желтой головы с седою гривой, которая, несмотря на то, что он видел и другие лица, ни на мгновение не выходила у него из вида во всё время службы. Пьер догадался по осторожному движению людей, обступивших кресло, что умирающего поднимали и переносили.
– За мою руку держись, уронишь так, – послышался ему испуганный шопот одного из слуг, – снизу… еще один, – говорили голоса, и тяжелые дыхания и переступанья ногами людей стали торопливее, как будто тяжесть, которую они несли, была сверх сил их.
Несущие, в числе которых была и Анна Михайловна, поровнялись с молодым человеком, и ему на мгновение из за спин и затылков людей показалась высокая, жирная, открытая грудь, тучные плечи больного, приподнятые кверху людьми, державшими его под мышки, и седая курчавая, львиная голова. Голова эта, с необычайно широким лбом и скулами, красивым чувственным ртом и величественным холодным взглядом, была не обезображена близостью смерти. Она была такая же, какою знал ее Пьер назад тому три месяца, когда граф отпускал его в Петербург. Но голова эта беспомощно покачивалась от неровных шагов несущих, и холодный, безучастный взгляд не знал, на чем остановиться.
Прошло несколько минут суетни около высокой кровати; люди, несшие больного, разошлись. Анна Михайловна дотронулась до руки Пьера и сказала ему: «Venez». [Идите.] Пьер вместе с нею подошел к кровати, на которой, в праздничной позе, видимо, имевшей отношение к только что совершенному таинству, был положен больной. Он лежал, высоко опираясь головой на подушки. Руки его были симметрично выложены на зеленом шелковом одеяле ладонями вниз. Когда Пьер подошел, граф глядел прямо на него, но глядел тем взглядом, которого смысл и значение нельзя понять человеку. Или этот взгляд ровно ничего не говорил, как только то, что, покуда есть глаза, надо же глядеть куда нибудь, или он говорил слишком многое. Пьер остановился, не зная, что ему делать, и вопросительно оглянулся на свою руководительницу Анну Михайловну. Анна Михайловна сделала ему торопливый жест глазами, указывая на руку больного и губами посылая ей воздушный поцелуй. Пьер, старательно вытягивая шею, чтоб не зацепить за одеяло, исполнил ее совет и приложился к ширококостной и мясистой руке. Ни рука, ни один мускул лица графа не дрогнули. Пьер опять вопросительно посмотрел на Анну Михайловну, спрашивая теперь, что ему делать. Анна Михайловна глазами указала ему на кресло, стоявшее подле кровати. Пьер покорно стал садиться на кресло, глазами продолжая спрашивать, то ли он сделал, что нужно. Анна Михайловна одобрительно кивнула головой. Пьер принял опять симметрично наивное положение египетской статуи, видимо, соболезнуя о том, что неуклюжее и толстое тело его занимало такое большое пространство, и употребляя все душевные силы, чтобы казаться как можно меньше. Он смотрел на графа. Граф смотрел на то место, где находилось лицо Пьера, в то время как он стоял. Анна Михайловна являла в своем положении сознание трогательной важности этой последней минуты свидания отца с сыном. Это продолжалось две минуты, которые показались Пьеру часом. Вдруг в крупных мускулах и морщинах лица графа появилось содрогание. Содрогание усиливалось, красивый рот покривился (тут только Пьер понял, до какой степени отец его был близок к смерти), из перекривленного рта послышался неясный хриплый звук. Анна Михайловна старательно смотрела в глаза больному и, стараясь угадать, чего было нужно ему, указывала то на Пьера, то на питье, то шопотом вопросительно называла князя Василия, то указывала на одеяло. Глаза и лицо больного выказывали нетерпение. Он сделал усилие, чтобы взглянуть на слугу, который безотходно стоял у изголовья постели.
– На другой бочок перевернуться хотят, – прошептал слуга и поднялся, чтобы переворотить лицом к стене тяжелое тело графа.
Пьер встал, чтобы помочь слуге.
В то время как графа переворачивали, одна рука его беспомощно завалилась назад, и он сделал напрасное усилие, чтобы перетащить ее. Заметил ли граф тот взгляд ужаса, с которым Пьер смотрел на эту безжизненную руку, или какая другая мысль промелькнула в его умирающей голове в эту минуту, но он посмотрел на непослушную руку, на выражение ужаса в лице Пьера, опять на руку, и на лице его явилась так не шедшая к его чертам слабая, страдальческая улыбка, выражавшая как бы насмешку над своим собственным бессилием. Неожиданно, при виде этой улыбки, Пьер почувствовал содрогание в груди, щипанье в носу, и слезы затуманили его зрение. Больного перевернули на бок к стене. Он вздохнул.
– Il est assoupi, [Он задремал,] – сказала Анна Михайловна, заметив приходившую на смену княжну. – Аllons. [Пойдем.]
Пьер вышел.


В приемной никого уже не было, кроме князя Василия и старшей княжны, которые, сидя под портретом Екатерины, о чем то оживленно говорили. Как только они увидали Пьера с его руководительницей, они замолчали. Княжна что то спрятала, как показалось Пьеру, и прошептала:
– Не могу видеть эту женщину.
– Catiche a fait donner du the dans le petit salon, – сказал князь Василий Анне Михайловне. – Allez, ma pauvre Анна Михайловна, prenez quelque сhose, autrement vous ne suffirez pas. [Катишь велела подать чаю в маленькой гостиной. Вы бы пошли, бедная Анна Михайловна, подкрепили себя, а то вас не хватит.]
Пьеру он ничего не сказал, только пожал с чувством его руку пониже плеча. Пьер с Анной Михайловной прошли в petit salon. [маленькую гостиную.]
– II n'y a rien qui restaure, comme une tasse de cet excellent the russe apres une nuit blanche, [Ничто так не восстановляет после бессонной ночи, как чашка этого превосходного русского чаю.] – говорил Лоррен с выражением сдержанной оживленности, отхлебывая из тонкой, без ручки, китайской чашки, стоя в маленькой круглой гостиной перед столом, на котором стоял чайный прибор и холодный ужин. Около стола собрались, чтобы подкрепить свои силы, все бывшие в эту ночь в доме графа Безухого. Пьер хорошо помнил эту маленькую круглую гостиную, с зеркалами и маленькими столиками. Во время балов в доме графа, Пьер, не умевший танцовать, любил сидеть в этой маленькой зеркальной и наблюдать, как дамы в бальных туалетах, брильянтах и жемчугах на голых плечах, проходя через эту комнату, оглядывали себя в ярко освещенные зеркала, несколько раз повторявшие их отражения. Теперь та же комната была едва освещена двумя свечами, и среди ночи на одном маленьком столике беспорядочно стояли чайный прибор и блюда, и разнообразные, непраздничные люди, шопотом переговариваясь, сидели в ней, каждым движением, каждым словом показывая, что никто не забывает и того, что делается теперь и имеет еще совершиться в спальне. Пьер не стал есть, хотя ему и очень хотелось. Он оглянулся вопросительно на свою руководительницу и увидел, что она на цыпочках выходила опять в приемную, где остался князь Василий с старшею княжной. Пьер полагал, что и это было так нужно, и, помедлив немного, пошел за ней. Анна Михайловна стояла подле княжны, и обе они в одно время говорили взволнованным шопотом:
– Позвольте мне, княгиня, знать, что нужно и что ненужно, – говорила княжна, видимо, находясь в том же взволнованном состоянии, в каком она была в то время, как захлопывала дверь своей комнаты.
– Но, милая княжна, – кротко и убедительно говорила Анна Михайловна, заступая дорогу от спальни и не пуская княжну, – не будет ли это слишком тяжело для бедного дядюшки в такие минуты, когда ему нужен отдых? В такие минуты разговор о мирском, когда его душа уже приготовлена…
Князь Василий сидел на кресле, в своей фамильярной позе, высоко заложив ногу на ногу. Щеки его сильно перепрыгивали и, опустившись, казались толще внизу; но он имел вид человека, мало занятого разговором двух дам.
– Voyons, ma bonne Анна Михайловна, laissez faire Catiche. [Оставьте Катю делать, что она знает.] Вы знаете, как граф ее любит.
– Я и не знаю, что в этой бумаге, – говорила княжна, обращаясь к князю Василью и указывая на мозаиковый портфель, который она держала в руках. – Я знаю только, что настоящее завещание у него в бюро, а это забытая бумага…
Она хотела обойти Анну Михайловну, но Анна Михайловна, подпрыгнув, опять загородила ей дорогу.
– Я знаю, милая, добрая княжна, – сказала Анна Михайловна, хватаясь рукой за портфель и так крепко, что видно было, она не скоро его пустит. – Милая княжна, я вас прошу, я вас умоляю, пожалейте его. Je vous en conjure… [Умоляю вас…]
Княжна молчала. Слышны были только звуки усилий борьбы зa портфель. Видно было, что ежели она заговорит, то заговорит не лестно для Анны Михайловны. Анна Михайловна держала крепко, но, несмотря на то, голос ее удерживал всю свою сладкую тягучесть и мягкость.
– Пьер, подойдите сюда, мой друг. Я думаю, что он не лишний в родственном совете: не правда ли, князь?
– Что же вы молчите, mon cousin? – вдруг вскрикнула княжна так громко, что в гостиной услыхали и испугались ее голоса. – Что вы молчите, когда здесь Бог знает кто позволяет себе вмешиваться и делать сцены на пороге комнаты умирающего. Интриганка! – прошептала она злобно и дернула портфель изо всей силы.
Но Анна Михайловна сделала несколько шагов, чтобы не отстать от портфеля, и перехватила руку.
– Oh! – сказал князь Василий укоризненно и удивленно. Он встал. – C'est ridicule. Voyons, [Это смешно. Ну, же,] пустите. Я вам говорю.
Княжна пустила.
– И вы!
Анна Михайловна не послушалась его.
– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.