Казимир, Иван Максимович

Иван Максимович Казимир
Дата рождения	1911(1911)
Место рождения	с. Шолохово (ныне — Никопольский район, Днепропетровская область, Украина)
Дата смерти	24 мая 1974(1974-05-24)
Место смерти	Кривой Рог, Днепропетровская область, УССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	армия
Годы службы	1941-1945
Звание
Часть	240-й гвардейский стрелковый полк 74-й стрелковой дивизии 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта
Командовал	командир отделения 76 мм пушек
Сражения/войны	Варшавско-Познанская наступательная операция, Штурм Берлина
Награды и премии
В отставке	с ноября 1945

Казимир Иван Максимович (1911, с. Шолохово – 24.05.1974, Кривой Рог) — гвардии старшина, командир батареи 76 мм пушек, 240-й гвардейский стрелковый полк, 74-я гвардейская стрелковая дивизия, 8-я гвардейская армия, 1-й Белорусский фронт. Полный кавалер ордена Славы.

Биография

Иван Максимович родился в 1911 году в селе Шолохово (ныне — Никопольский район, Днепропетровская область, Украина) в семье крестьянина. Украинец. Образование четыре класса. Трудился в колхозе. Член КПСС с 1944 года. Жил в Кривом Роге.

Годы войны

В Советской Армии с июня 1941 года, призван по мобилизации Апостоловским РВК. На фронте с августа 1941 года. Контужен 15 октября 1942 года, ранен 5 июня 1944 года.

В годы войны был командиром отделения 1120-го стрелкового полка 333-й стрелковой дивизии, наводчиком орудия 140-го стрелкового полка 74-й стрелковой дивизии.

Орден Славы 3-й степени

Свой первый орден получил в боях за Вислу. Так, 10 августа 1944 года, гвардии рядовой, наводчик 76-мм пушки 240-го гвардейского стрелкового полка (74-я гвардейская стрелковая дивизия, 8-я гвардейская армия, 1-й Белорусский фронт) в бою возле населённого пункта Качинец, что в 9 км западнее города Магнушев (Польша), в составе расчёта точным огнём разбил наблюдательный пункт противника, автомобиль с боеприпасами, подавил орудие, истребил до 20 гитлеровцев. При расширении плацдарма на левом берегу реки Висла (западнее Магнушева) подавил три пулемётные точки, разбил два блиндажа. 12 августа 1944 года, при отражении контратаки у польского хутора Закшев, с бойцами расчёта истребил до взвода живой силы.

Приказом командира 74-й гвардейской стрелковой дивизии от 21 августа 1944 года награждён орденом Славы 3-й степени.

«Тов. Казимир в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками на Украине и в Польше проявил стойкость, мужество и способность умело уничтожать врага. В боях по прорыву укрепленной линии обороны в районе г. Мацею он огнём своего орудия разбил важный наблюдательный пункт, автомашину с боеприпасами, подавил огонь пушки противника, мешавшей продвижению нашей пехоты, перебил до 20 гитлеровцев. В боях по расширению плацдарма на левом берегу Вислы орудие, где наводчиком тов. Казимир постоянно находится в боевых порядках пехоты. Здесь было разбито три пулемётных точки, крупнокалиберный пулемёт и два блиндажа. 10.08.1944 г. при отражении контратаки немцев в районе хут. Закшев огнём из пушки было истреблено до 30 гитлеровцев»

— Из характеристики Ивана Казимира командира полка в представлении на орден

Орден Славы 2-й степени

Второй орден он получил за бои на подступах к Познани. 23 февраля 1945 года в уличных боях в городе Познань (Польша) гвардии старший сержант Иван Казимир подавил пять противотанковых пушек, несколько пулемётных точек, поразил более 20 гитлеровцев. Ивану Максимовичу пришлось самому заряжать пушку, наводить и стрелять — все бойцы погибли. Он уже уничтожил вражеские дзоты, когда появились два танка. Иван уничтожил и их, причём последний — уже гранатой.

«В ожесточённых уличных боях по уничтожению окружённой в г. Познань группировки немцев, в боях по расширению плацдарма на левом берегу реки Одер южнее Кюстрина тов. Казимир проявил исключительную стойкость, мужество и умение истреблять врага. В составе расчёта он продвигал своё орудие в первых рядах наступающих стрелков, расчищая им путь. В этих боях метким огнём своего орудия он разбил пять противотанковых пушек, уничтожил 13 пулемётных точек и истребил до 40 немецко-фашистских солдат и офицеров. В напряжённый период боя, захватив у немцев исправную пушку, тов. Казимир открыл из неё огонь по засевшим в зданиях гитлеровцам, чем облегчил освобождение крупного квартала города. На левом берегу реки Одер отважный артиллерист огнём из снайперской винтовки истребил пять гитлеровских солдат»

— Заслуги Казимира в изложении командира полка подполковника Шишкина. 6.03.1945.

Командир, подполковник Шишкин, считал, что нужно награждать орденом Красной Звезды, но командующий 8-й гвардейской армией приказом от 15 мая 1945 года наградил Казимира орденом Славы 2-й степени за отвагу проявленную в боях, за мужественный поединок с вражескими танками. Ему было присвоено воинское звание старшего сержанта.

Весной 1945 года Ивана Максимовича назначают старшиной батареи.

Орден Славы 1-й степени

17 апреля 1945 года старшина батареи 76-мм пушек гвардии старшина Казимир в боях на окраине населённого пункта Фридерсдорф, что в 22 км западнее города Франкфурт-на-Одере (Германия), проявляя самоотверженность, бесперебойно снабжал батарею боеприпасами. 18 апреля 1945 года взял на себя командование батареей вместо тяжело раненого командира орудия и с бойцами расчёта уничтожил 2 противотанковых пушки и значительное число автоматчиков.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за отвагу и мужество при штурме Берлина старший сержант Иван Казимир награждён орденом Славы 1-й степени.

«Тов. Казимир Иван Максимович в боях по прорыву обороны немцев на левом берегу реки Одер юго-западнее г. Кистжинь и в упорных боях на окраине Берлина проявил мужество, отвагу и самоотверженность. В этих боях, рискуя жизнью в любой обстановке, он бесперебойно снабжал батарею боеприпасами и горячей пищей. В бою 17 апреля ввиду невозможности подвезти боеприпасы на батарею, тов. Казимир под сильным миномётно-пулемётным огнём противника перенёс на себе девять ящиков снарядов на расстояние 300 м. К концу дня противник перешёл в контратаку, был ранен командир орудия. Тов. Казимир принял командование на себя и в составе расчёта уничтожил две противотанковые пушки немцев, до 50 гитлеровцев. Контратака немцев была отбита»

— Из наградного листа. Командир полка подполковник Шишкин

Послевоенные годы

В ноябре 1945 года демобилизован. После войны жил в железнодорожном посёлке Кривого Рога. По специальности строитель. Работал на стройках Кривого Рога. Работал на заводе «Криворожсталь». Заведовал магазином в системе ОРСа завода «Криворожсталь».

Казимир Иван ушёл из жизни 24 мая 1974 года. Похоронен в Кривом Роге.

Награды

• 1944, 21 августа — Орден Славы 3-й степени;
• 1945, 15 мая — Орден Славы 2-й степени;
• 1946, 15 мая — Орден Славы 1-й степени;
• медали.

Источники

• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
• Дубров Б. И. Солдатская слава. 3-е изд. / Б. И. Дубров. — Киев, 1987. — С. 277  (укр.)
• Дзержинці — повні кавалери ордена Слави // Єднання поколінь. — 2011. — № 4 (6). — С. 4.  (укр.)

Ссылки

• [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/gentlemens/hero.htm?id=11480678@morfHeroes Казимир Иван Максимович в энциклопедии Министерства обороны Российской Федерации]
• [nikopol.do.am/publ/1-1-0-5 Никопольчане — полные кавалеры ордена Славы]
• [www.erinnerung.dp.ua/k/524-kazimir-ivan-maksimovich.html Казимир Иван Максимович на сайте Днепропетровского областного благотворительного фонда «Память»]
• [kk-krivbass.org.ua/gazeta/vipusk7.pdf Дзержинці — повні кавалери ордена Слави // Єднання поколінь. — 2011. — № 4 (6). — С. 4.]  (укр.)

Отрывок, характеризующий Казимир, Иван Максимович

Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.