Казённый дом (фильм, 1989)
Казённый дом | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
Автор сценария | |
В главных ролях | |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания | |
Длительность |
95 мин. |
Страна | |
Год | |
IMDb | |
«Казённый дом» — фильм, получивший Гран-при на кинофестивале Джиффони в Италии в 1991 году, впоследствии стал составной частью цикла телевизионных фильмов «Мир в другом измерении».
Автор сценария данного и всего цикла фильмов Михаил Кончакивский. Режиссёр — Альберт Мкртчян.
Содержание
Сюжет
Действие происходит во внешне благополучном детском доме. Однако, не всё так хорошо, как кажется.
Мальчики занимаются хулиганством, воровством и токсикоманией, а девочки — проституцией.
Во время одного из «нюхательных сеансов» один из подростков, Гамаль (наполовину африканец), задохнулся. Остальные трое побоялись огласки и решили спрятать труп, забросав его мусором. Руководство всё-таки узнаёт правду, но, стремясь не нарушить «имидж» образцового детского дома, решает замять дело.
Этот раздел не соответствует рекомендациям оформления статей о произведениях искусства. Он может не содержать полного описания сюжета, включая важные сюжетные ходы и концовку. Вы можете помочь проекту, добавив эти данные. Пожалуйста, пишите текст сами, а не копируйте с других ресурсов.
|
В ролях
- Алёша Сергиевский
- Алёша Колесов
- Павел Гайдученко
- Фред Ннко — Гамаль
- Юлия Жукова
- Галина Польских — директриса детдома
- Нина Русланова — Марта Казимировна, инспектор детских домов
- Владимир Ильин — Викентий Михайлович
- Тамара Сёмина
- Владимир Трещалов
- Юрий Катин-Ярцев
- Герман Качин
- Татьяна Кречетова
- Елена Королёва
- Оля Нуждина
- Софья Гуськова
Съёмочная группа
- Авторы сценария: Михаил Кончакивский, Елена Ласкарева
- Режиссёр: Альберт Мкртчян
- Оператор: Виктор Шестопёров
- Композитор: Вячеслав Улановский
См. также
|
Это заготовка статьи о советском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Казённый дом (фильм, 1989)"
Отрывок, характеризующий Казённый дом (фильм, 1989)
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.