Каирский, Николай Николаевич

Николай Николаевич Каирский
Дата рождения	14 августа 1921(1921-08-14)
Место рождения	Никопольский район, Днепропетровская область
Дата смерти	7 марта 1997(1997-03-07) (75 лет)
Место смерти	Марганец, Днепропетровская область
Принадлежность	СССР СССР
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Николай Николаевич Каирский (14 августа 1921, Днепропетровская область — 7 марта 1997, Днепропетровская область) — старший радиотелеграфист 849-го артиллерийского полка 294-й стрелковой дивизии 52-й армии 1-го Украинского фронта, старший сержант — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.

Биография

Родился 14 августа 1921 года в селе Красногригорьевка Никопольского района Днепропетровской области. Украинец. Член ВКП/КПСС с 1944 года. В 1936 году окончил семь классов неполной средней школы. Работал помощником мастера на хлебозаводе в городе Марганец Днепропетровской области.

В августе 1941 года призван в ряды Красной Армии и направлен на фронт в истребительно-противотанковый дивизион. В 1941—1942 годах воевал на разных фронтах. Под Новороссийском молодой командир отделения истребительно-противотанкового батальона проявил мужество и боевую храбрость, за что получил первую награду — медаль «За оборону Кавказа». В 1943 году советские войска наступали на всех направлениях. После успешного продвижения вперёд в конце 1943 года дивизия вышла к Днепру в районе города Черкассы.

5 декабря 1943 года старшина роты противотанковых ружей 350-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона 294-й стрелковой дивизии 52-й армии 2-го Украинского фронта, старший сержант Н. Н. Каирский во время боя в районе хутора Кирилловка на окраине города Черкассы показал себя дисциплинированным, мужественным и смелым воином. Работая старшиной роты, он обеспечивал бойцов питанием. Несмотря на трудную обстановку, когда противник бросил в атаку большие силы пехоты и танков и обрабатывая наш передний край сильной артиллерийско-минометной подготовкой, Н. Н. Каирский шёл на выручку своим товарищам, обеспечивал их боеприпасами и оказывал помощь раненым на поле боя. Из личного оружия уничтожил 16 солдат противника.

Приказом командира 294-й стрелковой дивизии от 16 декабря 1943 года старший сержант Каирский Николай Николаевич награждён орденом Славы 3-й степени.

Бои продолжались. Пришлось Н. Н. Каирскому добивать окруженных противников под Корсунь-Шевченковским. 14 февраля 1944 года дивизион ворвался в город и в уличном бою уничтожил несколько огневых точек. Н. Н. Каирский вместе с молодыми воинами штурмовал кирпичные строения, где обустроились противники. В ход шли гранаты — лучшее оружие в уличных боях. 10 марта 1944 года старший сержант Н. Н. Каирский участвовал в освобождении города Умань. В этих боях вновь сказался приобретенный опыт. С июня 1944 года дивизион в боях приближался к румынской границе. В период с 30 июня по 4 июля 1944 года заместитель командира отделения противотанковых ружей Н. Н. Каирский при отражении контратак противника в 12 километрах севернее города Яссы в Румынии показывал образцы мужества, бесстрашия и героизма. Противник в течение шести дней 18 раз пытался контратаковать позиции наших бойцов, но натыкался на их нерушимую стойкость. Н. Н. Каирский при отражении контратак лично истребил 12 солдат противника и гранатой подавил пулемёт.

Приказом командующего 52-й армией от 7 июля 1944 года старший сержант Каирский Николай Николаевич награждён орденом Славы 2-й степени

1944 год был уже на исходе. Наши войска освободили Румынию. В артиллерийском полку был большой некомплект радистов. Н. Н. Каирского переводят туда и вручают в торжественной обстановке радиостанцию. Это было под Яссами. И на этой должности он показал себя мужественным и знающим специалистом, обеспечивал боевые действия надежной связью. 12 января 1945 года старший радиотелеграфист 849-го артиллерийского полка 294-й стрелковой дивизии 52-й армии 1-го Украинского фронта старший сержант Н. Н. Каирский при прорыве обороны противника на Сандомирском плацдарме в бою близ населённого пункта Новы-Селец в 40 километрах юго-восточнее города Кельне в Польше был ранен, но поле боя не покинул, продолжая работать на своём посту. В этом бою, заменяя телефониста, Каирский под ожесточенным обстрелом противника устранил 12 повреждений телефонной линии связи между наблюдательным пунктом и огневой позицией батареи. Быстрым исправлением повреждений он обеспечил надежное управление артиллерийским огнём, своевременное ведение огня и выполнение боевой задачи по подавлению препятствующих продвижению пехоты огневых точек противника. Находясь в боевых порядках нашей пехоты, участвовал в атаке и, ворвавшись в траншеи противников, из личного оружия убил 10 немецких солдат и одного офицера.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года старший сержант Каирский Николай Николаевич награждён орденом Славы 1-й степени. Стал Полным Кавалером ордена Славы.

В апреле 1945 года он много раз ходил на боевые задания по устранению повреждений на линии. Встречался с гитлеровцами, которые пытались вырезать участки связи. Вступая с ними в бой, выходил победителем. Венцом боевой работы была награда — медаль «За отвагу». В мае 1946 года старшина Н. Н. Каирский демобилизовался. Жил в городе Марганец. Работал машинистом экскаватора в Басанском карьере на Марганецком горнообогатительном комбинате. Участник Парада на Красной площади в Москве 9 мая 1985 года. Умер 7 марта 1997 года. Похоронен в городе Марганец Днепропетровской области на Николаевском кладбище.

Награждён орденом Октябрьской Революции, орденом Отечественной войны 1-й степени, орденами Славы 1-й, 2-й и 3-й степени, медалями, в том числе медалью «За отвагу», а также знаком «Шахтёрская слава» 3-х степеней. Почётный гражданин города Марганец.

Литература

• Дубров Б. И. Солдатская слава. 3е изд. Киев, 1987.
• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=16794 Николай Николаевич Каирский]. Сайт «Герои Страны». Проверено 6 сентября 2014.

Отрывок, характеризующий Каирский, Николай Николаевич

Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.