Кайей
| Город
Кайей
Cayey
Показать/скрыть карты
|
Кайей (исп. Cayey de Muesas, англ. Cayey) — город и муниципалитет на Пуэрто-Рико.
Содержание
География
Город Кайей расположен в центральной части Пуэрто-Рико, на склонах гор Централ-Маунтин, севернее муниципий Салинас и Гуаяма, южнее города Кагуас. Административно муниципия Кайей разделена на 21 район и муниципальный центр. Входит в городской ареал США Сан-Хуан — Кагуас — Гуанабо.
Экономика
Кайей является крупным торговым и промышленным центром. В городе размещены производства таких известных корпораций, как Coca-Cola и Procter & Gamble. В нём также находится один из кампусов Университета Пуэрто-Рико.
История
Город был основан 17 августа 1773 года, его первым мэром был Хуан Мата Васкес. Название города взято из языка индейцев таино и означает в переводе «место воды». В 1880 году в районе Кайей имели место большие пожары, в которых погибло много людей. К конце XIX — первой половине ХХ столетия здесь был отсталый сельскохозяйственный регион, заселённый мелкими фермерами. В 1920-х — 1930-х годах земли вокруг Кайея скупаются у фермеров крупными, преимущественно американскими компаниями, и на ных выращиваются различные экспортные культуры (сахар и, в первую очередь, табак). В 1950-х — 1960-х годах регион Кайея попадает в программу по индустриальному развитию Пуэрто-Рико.
Близ города находится третье во высоте сооружение на Пуэрто-Рико — телерадиостанция Cayey Pegasus Broadcasting Tower с высотой мачты-антенны в 332,5 метров (построена в 1966 году).
Демография
Население муниципии составляет 47.370 человек (на 2000 год). В национально-расовом отношении среди них 88,2 % — белые, 3,9 % — негры, 0,2 % — индейцы, 2,1 % — представители смешанных рас.
В городе Кайей родилась Сулейка Ривера — Мисс Вселенная 2006.
Города-партнёры
-
Мидделтаун, США.
Напишите отзыв о статье "Кайей"
Отрывок, характеризующий Кайей
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.
ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.
– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
