Кайзер, Генри Джон
| Генри Джон Кайзер | |
| англ. Henry John Kaiser | |
 | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: |
24 августа 1967 (85 лет) |
| Место смерти: | |
Ге́нри Джон Ка́йзер (англ. Henry John Kaiser; 9 мая 1882 — 24 августа 1967) — американский промышленник и предприниматель, основатель ряда крупных промышленных и коммерческих компаний.
Содержание
Биография
Ранние годы
Кайзер родился в Спрут-Бруке (Sprout Brook), штат Нью-Йорк в семье иммигрантов из Германии.
В возрасте двадцати лет он работал учеником фотографа, затем переехал в Вашингтон, где основал строительную компанию, выполнявшую государственные заказы.[1]
В 1906 году он переезжает на западное побережье США и в 1914 году основывает дорожную компанию, одну из первых, которая использовала тяжёлые строительные машины. В 1927 году его фирма значительно расширилась после получения $20-миллионного контракта на строительство дорог на Кубе. В 1931 году его компания стала одним из основных подрядчиков строительства дамбы Гувера, а также дамб Бонневилль и Гранд-Кули на реке Колорадо.
Затем Кайзер построил верфи в Сиэттле и Такоме, где начал массовое внедрение таких методов, как сварка вместо заклёпок.[1]
Вторая мировая война
Самым известным детищем Кайзера стали названные в его честь верфи — Kaiser Shipyard в Ричмонде, штат Калифорния. В годы Второй мировой войны, грузовые корабли серии «Либерти» выпускались в среднем каждые 45 дней. Однажды компания построила корабль за четыре дня. Им стал Robert E. Peary водоизмещением 10,500 тонн. Он был заложен 8 ноября 1942 года и был спущен на воду с верфи Richmond Shipyard #2 12 ноября. Срок постройки судна составил четыре дня и 15 с половиной часов.[2] Предыдущий рекорд принадлежал кораблю Joseph M. Teal серии «Либерти», построенном за десять дней.
Посещение одним из соратников Кайзера заводов Ford привело к массовому использованию сварки вместо заклёпок при строительство кораблей. Этот метод был проще и выгоднее, так как позволял быстрее обучать чернорабочих, многие из которых были женщинами.[3]
Другие верфи Кайзера располагались в Райан-Пойнт (Ryan Point), Ванкувер и на Суон Айленд (Swan Island) в Портленде, штат Орегон. Небольшое судно, построенное за 71 час и 40 минут, было спущено на воду с верфи Ванкувера 16 ноября 1942 года.[4] Разработанная им концепция массового производства коммерческих и военных судов используется и сегодня. Вместе с доктором Сидни Гарфилдом (Sydney Garfield) он основывает Kaiser Permanente HMO. Кайзер производил корпуса для сотен небольших американских кораблей, ходивших в Тихом и Атлантическом океанах.
Одной из проблем, связанной с использованием сварных корпусов, являлась их разрушаемость в холодных морях — на корпусах часто образовывались трещины, приводившие к разлому корабля на две части. Поэтому были произведены некоторые изменения конструкции и введена более жёсткая система контроля сварки в 1947 году, что позволило предотвратить потери кораблей «Либерти» до 1955 года.[5]
Будучи членом группы компаний Six Companies, Кайзер сыграл главную роль в деятельности Joshua Hendy Iron Works, поставлявшей паровые двигатели тройного действия EC-2 для кораблей «Либерти».
Кайзер вместе со своими партнёрами основал Калифорнийскую судостроительную корпорацию (California Shipbuilding Corporation).[6]
Kaiser Richmond Field Hospital для верфей Кайзера, финансируемый американской Морской комиссией (U.S. Maritime Commission), был открыт 10 августа 1942 года. Госпиталь, руководимый доктором медицинских наук Сидни Гарфилдом, имел трёхуровневую систему медицинского обслуживания, включавшую себя шесть оборудованных пунктов первой помощи на верфях, а также главную больницу в Оукленде, Калифорния для наиболее критических случаев.
К августу 1944 года, 92,2 % всех рабочих верфей в Ричмонде присоединились к первому в стране плану добровольного медицинского страхования. После войны программа была расширена также и на членов семей рабочих и к 1990 году Kaiser Permanente являлась крупнейшей некоммерческой HMO в США.
Послевоенный период
После войны Кайзер, как магнат недвижимости, основывает пригородные сообщества (suburban community) Hawaiʻi Kai в Гонолулу, Гавайи и Panorama City в Лос-Анджелесе, Калифорния.
В 1945 году Кайзер совместно с ветераном автоиндустрии Джозефом Фрейзером основывает автомобильную компанию из остатков Graham-Paige, в которой Фрейзер являлся президентом. Ими был приобретён бывший оборонный завод Уиллоу-Ран, штат Мичиган, ранее принадлежавший Ford и выпускавший военные самолёты. Kaiser Motors выпускал легковые автомобили под марками Kaiser и Frazer до 1955 года, когда было принято решение отказаться от производства легковых автомобилей в США и перенести его в Бразилию и Аргентину. В конце 1960-х годов эти предприятия были проданы Ford-Renault. В 1953 году Кайзер приобретает Willys-Overland, выпускающий линию Jeep и грузовые автомобили, который переименовывается в Willys Motors. В 1963 году название изменено на Kaiser-Jeep, а в 1970 году эта фирма продана American Motors Corporation. Взамен Кайзер получил 22 % долю акций AMC (впоследствии был лишён).
В 1946 году основана компания Kaiser Aluminum, сначала арендовавшая, а затем и выкупившая у правительства США три алюминиевых завода. В последующие десятилетия Kaiser Aluminum участвовала во всех аспектах алюминиевой промышленности, включая добычу и переработку бокситов, производство глинозема и алюминия, а также полуфабрикатов и готовой алюминиевой продукции.
В 1948 году основан некоммерческий Фонд семьи Кайзер (Kaiser Family Foundation), занимающийся, в основном, проблемами здравоохранения в США и не связанный с Kaiser Permanente и Kaiser Industries.
Kaiser Permanente Federal Credit Union был создан в 1952 году для служащих Kaiser Foundation Hospitals, в составе Permanente Medical Group, Inc. и Kaiser Foundation Health Plan, Inc.
Kaiser Federal Bank создан в 1953 году для кредитования сотрудников Kaiser Foundation Hospital в Лос-Анджелесе. В 1999 году он преобразовывается в федеральный сберегательный банк. Kaiser Federal Financial Group, Inc. в Мэриленде распоряжается всеми находящимися в обращении акциями Kaiser Federal Bank, которые котируются на NASDAQ под индексом «KFFG».
В последние годы своей жизни Кайзер занимался улучшением ландшафта в Гонолулу. Им основан Kaiser Hawaiian Village Hotel, ныне — Hilton Hawaiian Village. Кайзер также построил первый коммерчески успешный геодезический курорт на Гавайях.
Смерть
Кайзер скончался 24 августа 1967 года в Гонолулу, Гавайи в возрасте 85 лет и похоронен на кладбище Mountain View в Окленде, Калифорния.
Напишите отзыв о статье "Кайзер, Генри Джон"
Примечания
- ↑ 1 2 Lavery, Brian. Ship: The Epic Story of Maritime Adventure. 2004, Smithsonian. pp317.
- ↑ "Richmond 'Wonder Ship' To Test Pre-Fabrication Work, " Oakland Tribune November 11, 1942, p1; «Kaiser Claims Second Record», Oakland Tribune, November 17, 1942, p1
- ↑ Pursell, Carroll. Technology in Postwar America. 2007, Columbia University Press, p16
- ↑ «Kaiser Claims Second Record», Oakland Tribune, November 17, 1942, p1
- ↑ Construction Failure, by Jacob Feld, Kenneth L. Carper
- ↑ Nugent, Walter; Ridge, Martin. [books.google.com/books?id=5Hi-ZdfcuBgC&pg=PA244 The American West: The Reader], Indiana University Press, 1999, p. 244. ISBN 0253212901
- ↑ [books.google.com/books?id=FrMj_wenLdcC&pg=PA72&dq=%22tower+west+of+chicago%22 The furniture of Sam Maloof — Google Books]
Ссылки
- [www.kff.org Henry J. Kaiser Family Foundation] (англ.)
- [web.archive.org/web/20060206054001/home.earthlink.net/~peterferko/keweb/aboutke/history.htm Detailed biography] (англ.)
- [www.kaiseraluminum.com/about-us/history History of Kaiser Aluminum] (англ.)
- [www.charlesemoore2.com/Default.aspx?g=mediaobject&moid=188 Kaisers Last Liberty Ship] (video link). (англ.)
- [www.time.com/time/magazine/article/0,9171,871789,00.html Henry J.'s Pink Hawaii], Time Magazine (October 24, 1960). Проверено 9 сентября 2007. (англ.)
- [www.oac.cdlib.org/findaid/ark:/13030/tf958012j8/ Henry J. Kaiser online image collection], The Bancroft Library (англ.)
Отрывок, характеризующий Кайзер, Генри Джон
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».
Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
