Как нам обустроить Россию
| Как нам обустроить Россию | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата написания: |
июль 1990 |
| Дата первой публикации: |
сентябрь 1990 |
«Как нам обустро́ить Росси́ю» (подзаголовок: посильные соображения) — публицистическое эссе Александра Солженицына, написанное в июле 1990 года, содержащее размышления автора о путях возрождения страны и разумных основах построения жизни народа и государства после конца «коммунистического периода»:
Часы коммунизма — своё отбили.
Но бетонная постройка его ещё не рухнула.
И как бы нам, вместо освобождения, не расплющиться под его развалинами. [1]
В первых публикациях название эссе не содержит вопросительного знака (в отличие от авторской рукописи), в полном собрании сочинений он добавлен[1]:
…Александр Исаевич … написал статью «Как нам обустроить Россию?» — именно с вопросительным знаком в конце заголовка. …забыли поставить вопросительный знак. И получилось, что Солженицын учит, как нам обустроить Россию, а не спрашивает, давайте все вместе подумаем, как нам это сделать[2].
Статья опубликована 18 сентября 1990 года одновременно в «Литературной газете» и «Комсомольской правде» — это первое публицистическое произведение Солженицына, изданное в СССР массовым тиражом[3]. Статья развивала давние мысли Солженицына, высказанные им ранее в «Письме вождям Советского Союза» и публицистических работах, в частности, в сборнике «Из-под глыб» (1974). Авторский гонорар за эту статью Солженицын перечислил в пользу жертв аварии на Чернобыльской АЭС[4].
Статья вызвала огромное количество откликов — как положительных, так и отрицательных, а её название часто использовалось впоследствии, став «крылатым выражением».
Главная мысль манифеста — упредить беды, последующие за неминуемым, с точки зрения автора, развалом СССР, подумать, как помочь соотечественникам в зарубежье и сохранить Союз из трёх славянских республик и Казахстана. «Услышан я, к сожалению, не был. Не был понят», — отмечал впоследствии Солженицын[5].
Напишите отзыв о статье "Как нам обустроить Россию"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.solzhenitsyn.ru/proizvedeniya/publizistika/ «Как нам обустроить Россию?»]
- ↑ [www.kp.ru/daily/26384/3262627/ «Комсомолка» принимает поздравления с юбилеем: Наталия Солженицына (вдова писателя Александра Солженицына)]. Комсомольская правда (22 мая 2015). Проверено 22 мая 2015.
- ↑ Тираж «Литературной газеты» в то время составлял 4 млн 450 тыс. экземпляров. Статья была свёрстана на четырёх страницах газеты в виде 16-страничной брошюры. Общий тираж (с «Комсомольской правдой») составил 28 млн экземпляров.
- ↑ Тёмин Д. [www.lgz.ru/article/5384/ Солженицын в «ЛГ»] // Литературная газета. — 2008. — № 32. — С. 3.
- ↑ Кондрашов А. Александр Солженицын: обустроить Россию ещё не поздно // Вести недели. Выпуск от 25.9.2005. — Государственный интернет-канал «Россия», ВГТРК.
Ссылки
- [www.solzhenitsyn.ru/proizvedeniya/publizistika/ Александр Солженицын. «Как нам обустроить Россию?»]
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Как нам обустроить Россию
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
