Калангут
Город
|
Калангу́т (конк. कळंगुट/Kohlongutt, произносится как kɔɭoŋɡuʈ — город в Северном Гоа, штат Гоа, Индия с постоянным населением 15 783 человека[1]. Известен своими пляжами, крупнейшими в Северном Гоа. Город расположен на берегу Аравийского моря.
Ежегодно в сезон в Калангут приезжают тысячи туристов как из других штатов Индии, так и из-за рубежа. Пик сезона приходится на Новый год и Рождество, сам же туристический сезон начинается в ноябре и заканчивается в апреле[2]. Во время сезона дождей купание в море запрещено.
Происхождение названия
Поселение изначально было названо Kolongutt, и, несмотря на вторжение португальцев, это слово вероятно было трансформировано в Calangute, каким и сохранилось до настоящего времени. Первая часть слова «Кал-» вероятно связано с именем индуистской богиней Кали, которой поклонялись местные рыбаки. Другие версии говорят о происхождении названия от конканского «калиян-гутти» — «красивая деревня», «колли-гутти» — «рыбацкая деревня», или от словосочетания «конвалло гхотт», которое можно примерно перевести с конкани как «кокосовая пальма с крепкой сердцевиной».
Климат
Климат Калангута аналогичен климату на всей территории Гоа:
| Климат Калангута: | |||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Показатель | Янв. | Фев. | Март | Апр. | Май | Июнь | Июль | Авг. | Сен. | Окт. | Нояб. | Дек. | Год |
| Средний максимум, °C | 31,6 | 31,5 | 32,0 | 33,0 | 33,0 | 30,3 | 28,9 | 28,8 | 29,5 | 31,6 | 32,8 | 32,4 | 31,3 |
| Средний минимум, °C | 19,6 | 20,5 | 23,2 | 25,6 | 26,3 | 24,7 | 24,1 | 24,0 | 23,8 | 23,8 | 22,3 | 20,6 | 23,2 |
| Норма осадков, мм | 0,2 | 0,1 | 1,2 | 11,8 | 112,7 | 868,2 | 994,8 | 512,7 | 251,9 | 124,8 | 30,9 | 16,7 | 2926 |
| Источник: [www.worldweather.org/066/c00528.htm Всемирная метеорологическая организация] | |||||||||||||
Туризм
Калангут представляет собой часть единой пляжной линии от Синкерима до Баги, а по своему туристическому и историческому статусу является центром Северного Гоа.
Современный Калангут — это самый большой, самый коммерциализированный, и самый популярный пляж в Гоа, известный своей бурной «ночной» жизнью.
К услугам отдыхающих здесь есть практически всё — от самых различных видов водных развлечений, музыкальных кафе-баров и дискотек, в которых играет громкая музыка и веселится народ, разнообразнейших ресторанов с широчайшим выбором представленных блюд и кухонь, целой россыпи достойных внимания магазинов и торговых лавочек, и до самых различных традиционных и нетрадиционных видов медицины и массажа. В прилегающих районах отстроено превеликое множество гестхаусов и гостиниц различных категорий.
В Калангуте находится крупный местный рынок (овощи, фрукты, рыба, мясо, специи).
Транспорт
Калангут расположен примерно в 10 километрах от Мапусы, и чуть более чем в 15 километрах от столицы штата Гоа Панаджи. Из обоих городов сюда ходят регулярные муниципальные автобусы. Ещё проще добраться на такси, моторикше или скутере, либо пройти пешком с соседних пляжей Кандолим и Бага.
Напишите отзыв о статье "Калангут"
Примечания
Ссылки
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 23 марта 2012 года. |
Отрывок, характеризующий Калангут
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
