Калашников, Анатолий Иванович
Поделись знанием:
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
| Анатолий Иванович Калашников | ||
 | ||
| Жанр: | ||
|---|---|---|
| Влияние: |
Д. Г. Соболев, И. Н. Павлов, М. В. Маторин | |
| Награды: |
именная серебряная медаль папы Иоанна Павла II[1] | |
| Звания: |
| |
Анато́лий Ива́нович Кала́шников (5 апреля 1930, Москва — 21 апреля 2007, там же) — советский художник-график, автор гравюр на дереве для почтовых марок и экслибрисов. Заслуженный художник РСФСР. Стал первым русским художником, который был избран почётным членом Королевского общества художников-графиков Великобритании (англ. Royal Society of Painter-Printmakers). Награждён именной серебряной медалью папы Иоанна Павла II[1].
Содержание
Биография
Анатолий Иванович Калашников родился 5 апреля 1930 в Москве. В 1943 году будущий гравёр начал заниматься в изостудии Дворца культуры Московского автозавода. В 1949 году он окончил Московское высшее художественно-промышленное училище (бывшее Строгановское), отделение по художественной обработке металла. Его учителями были мастера репродуктивной школы гравюры на дереве Д. Г. Соболев, академик И. Н. Павлов (1872—1951), профессор М. В. Маторин (1901—1975).
После окончания училища Калашников стал работать художником-конструктором на Московском автозаводе, но вскоре перешёл в издательство «Советский писатель», где работал художественным редактором[2].
В 1953 году он оставляет штатную работу и сотрудничает во многих московских издательствах.[3]
В 1957 году в ДИЭЗПО ему предложили выполнить гравюру для конверта, посвящённого VI Всемирному фестивалю молодёжи и студентов.[3] После удачного исполнения заказа А. И. Калашников ушёл с постоянной работы на разовые договоры с ДИЭЗПО и другими организациями.
В начале 1960-х годов художник порвал с репродуктивной школой, создав серию абстрактных иллюстраций для коллекционного издания произведений Ф. М. Достоевского. Гравюры вызвали восхищение, но так и не были опубликованы издательством, которое посчитало их «опережающими время»[4].
А. И. Калашников создал более 1000 гравюр, включая несколько эпических тематических серий, среди которых «Сюита о Достоевском», «Война и мир», «Золотое кольцо России» (более 100 гравюр), а также 1050 экслибрисов и ряд почтовых марок, конвертов и открыток.
Графические работы художника представлены в Британском музее[5], а также в некоторых музеях и картинных галереях бывшего СССР, например, Луганска.[6][7]
Почтовые марки
Анатолий Калашников — автор ряда почтовых марок и блоков СССР с 1962 по 1990 год. Первая его марка вышла в январе 1962 года к 125-летию со дня смерти А. С. Пушкина (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 2656).[3]
Работая над рисунком марки, посвящённой XXIII съезду КПСС (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3329), А. И. Калашников сделал около 15 ксилографий-эскизов, из которых оставил только одну. Поэтому его резцу — штихелю — принадлежит сравнительно небольшое число марок, зато каждая почтовая миниатюра — своеобразная и запоминающаяся[2].
По итогам совершённой им в 1966 году поездки по Казахстану и Киргизии художник-график создал рисунки вышедшей в ноябре 1968 года серии из четырёх марок «Курорты СССР» (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3684—3687).
К 1985 году Калашников выполнил способом многоцветной гравюры на дереве 67 марок и около 500 художественных конвертов. В том же году была издана книга «Почтовая марка и художник» (автор — А. Н. Котырев), посвящённая его творчеству. В книге были приведены каталожные данные о филателистических материалах, изготовленных по его дизайнам, а также иллюстрации, воспроизведенные с авторских оригиналов.
Работы художника использовались для дизайна журнальных обложек, в частности, журнала «Филателия СССР».
Создавая почтовые марки, А. И. Калашников со временем и сам стал филателистом.
- Некоторые работы А. Калашникова на почтовых марках СССР
- USSR stamp G.Verdi 1963 4k.jpg
150 лет со дня рождения Джузеппе Верди (1963) (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 2879) - The Soviet Union 1971 CPA 3991 stamp (Fighting at the Barricades).jpg
100-летие Парижской коммуны (1971) (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 3991) - The Soviet Union 1971 CPA 4033 stamp (Kolomna Kremlin and Buses).jpg
Коломенский Кремль (1971) (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 4033) - 1972 CPA 4150.jpg
Каменец-Подольский. Крепость (1972) (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 4150) - USSR stamp A.M.Gerasimov 1981 4k.jpg
100 лет со дня рождения А. М. Герасимова (1981) (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 5219) - USSR stamp P.L.Shilling 1982 6k.jpg
150-летие изобретения телеграфа в России. П. Л. Шиллинг (1982) (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 5318) - 1983 CPA 5377.jpg
100 лет со дня рождения А. В. Александрова (1983) (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 5377) - 1985 CPA 5669.jpg
900-летие Луцка (1985) (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 5669) - 1986 CPA 5700.jpg
400-летие Воронежа (1986) (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 5700) - 1987 CPA 5871.jpg
Почтовый блок: 175 лет Бородинской битве (1987) (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 5871)
Напишите отзыв о статье "Калашников, Анатолий Иванович"
Примечания
- ↑ 1 2 Украдена из квартиры художника в 2008 году.
- ↑ 1 2 Корнюхин (1975), с. 24—25.
- ↑ 1 2 3 Левушин В.
- ↑ Сведения взяты из [tambovlib.ru/index.php?view=books.dari.kalashnikov2 статьи] на сайте [www.tambovlib.ru/ Тамбовского библиотечного портала.] (Проверено 13 декабря 2008)
- ↑ [www.britishmuseum.org/research/search_the_collection_database/search_results.aspx?orig=%2Fresearch%2Fsearch_the_collection_database.aspx&searchText=Anatolii%20Ivanovich%20Kalashnikov&x=12&y=13&fromDate=&fromadbc=ad&toDate=&toadbc=ad Сведения] из базы данных музейной коллекции на сайте [www.britishmuseum.org/ Британского музея.] (англ.) (Проверено 13 декабря 2008)
- ↑ См. [www.danilov.lg.ua/cgi-bin/lugan/museum/col.pl?cat=5-2&page=129&show=1850gr-s информацию] на сайте [www.danilov.lg.ua/projects/museum/index.htm Луганского областного художественного музея, а также в Картинной галерее Подмосковного Красноармейска (Проверено 13 декабря 2008)
- ↑ См. [artgallery.krasno.ru/A-Z/K.htm перечень] художников на сайте [artgallery.krasno.ru/index.htm Картинной галереи города Красноармейска.] (Проверено 13 декабря 2008)
Литература
- Публикации в СССР и России
- [www.biblus.ru/Default.aspx?book=75677b4 500 экслибрисов — 500 exlibris] / А. Калашников; [Авт. вступ. статей У. Е. Батлер, Г. И. Навтиков; Междунар. акад. кн. и кн. искусства]. — М.: ТОО «Эврика», 1993. — 574 с. (Проверено 13 декабря 2008)
- [www.biblus.ru/Default.aspx?book=1b0a0a45f1 А. И. Калашников]: [Альбом репрод. экслибрисов] / Авт. статьи И. Г. Мямлин [с. 70—87]. — М.: Книга, 1981. — 87 с. — (Книжные знаки мастеров графики). (Проверено 13 декабря 2008)
- Анатолий Калашников. — Красноярск, 1969. — 44 с. (Весь тираж пронумерован и подписан художником.)
- Анатолий Калашников / Каталог. — М.: Международный союз книголюбов, 2005. — 32 с.
- [rating.artunion.ru/artists_tom2.html Единый художественный рейтинг. Выпуск 5. Номинация «Живописцы и графики». Том 2 (К—П).] — М.: АЛЕВ-В, 2002. (Проверено 13 декабря 2008)
- Исполком Международного союза книголюбов. [web.archive.org/web/20070811042539/old.lgz.ru/archives/html_arch/lg152005/Polosy/6_4.htm С экслибрисом полмира] // Литературная газета. — 2005. — № 15 (6018). — 13—19 апреля. (Проверено 13 декабря 2008)
- Кизель Г. [www.tverlife.ru/_content.php?Id=1.2.60&parts=issue_lt&artid=39&tli=25265 Слово о большом мастере] // Тверская жизнь. — 2003. — № 134 (25265). — 29 июля. (Проверено 28 июля 2008)
- [www.biblio-globus.ru/description.aspx?product_no=9011009 Книжные знаки, выполненные А. И. Калашниковым: В 4 т.] — Тверь: Лилия Принт, 2003. (Проверено 13 декабря 2008) (Иллюстрированный каталог. См. [www.biblio-globus.ru/content.aspx?page_id=23 аннотацию.]) (Проверено 28 июля 2008)
- Корнюхин А. Е. [www.philately.h14.ru/Korn.html Под парусами филателии.] — М.: Связь, 1975. — 96 с. (Проверено 13 декабря 2008)
- Котырев А. Н. Почтовая марка и художник. — М.: Радио и связь, 1985. — 160 с. (О творчестве А. И. Калашникова.)
- Левушин В. Миниатюры А. И. Калашникова // Филателия СССР. — 1974. — № 10. — С. 14—15.
- [www.amazon.co.uk/Ekslibrisy-Anatoli%C2%B8-Kalashnikova-Kalashnikov/dp/B0000E7VD9/ Экслибрисы Анатолия Калашникова] / А. И. Калашников. — М.: Книга, 1975. (Проверено 13 декабря 2008)
- Зарубежные публикации
- [www.fisae.org/c1978.html XVII International Ex-libris Congress, Lugano, Switzerland, 16—20 August 1978.] ([tambovlib.ru/index.php?view=books.dari.00 Анатолий Калашников. 10 оригинальных гравюр.] 17-й Международный конгресс экслибрисистов.) (итал.) (Проверено 13 декабря 2008)
- [www.lorsonbooksandprints.com/miscellaneous_foreign_miniature_presses.html Bookplates Designed by A. I. Kalashnikov]: In 4 Vols. / W. E. Butler (compiler). — Bicester: The Primrose Academy, 2003. — 1300+ p. (англ.) (рус.) (Проверено 13 декабря 2008)
- Kalashnikov A. I. [www.antiqbook.co.uk/boox/thor/R70104.shtml Anglo-Russian Relations] / With a commentary by W. E. Butler. — Cuckoo Hill Press, 1983. (англ.) (С автографом автора; книга издана в Англии в 1983 г тиражом 150 экз.) (Проверено 13 декабря 2008)
- Kalashnikov A. I. [www.antiqbook.co.uk/boox/thor/F0804.shtml War and Peace: A Suite of Wood Engravings Based on the Book By Leo Tolstoy By Anatolii I. Kalashnikov] / Introduced by W. E. Butler. — Society of Wood Engravers, Libanus Press, 1991. — 64 p. — ISBN 0-948021-29-2. (англ.) (рус.) (Война и мир. Серия ксилографий по мотивам романа Льва Толстого А. И. Калашникова. [tambovlib.ru/index.php?view=books.dari.kalashnikov2 Вступительная статья У. Э. Батлера.] С автографом автора; книга издана в Англии в 1991 г тиражом 300 экз.) (Проверено 13 декабря 2008)
- Kalashnikov A. I. [www.antiqbook.co.uk/boox/thor/090355.shtml The Dostoevsky Suite. Ten Wood Engravings by Anatolii Ivanovich Kalashnikov RE (Hon.)] / Introduced by W. E. Butler. — London: The Primrose Academy, 1994. — 7 p. + 41 woodcuts. (англ.) (рус.) (Сюита о Достоевском. 10 ксилографий Анатолия Ивановича Калашникова. [tambovlib.ru/index.php?view=books.dari.kalashnikov1 Вступительная статья У. Э. Батлера.] С автографом автора и Батлера; книга издана в Лондоне Академией «Примроуз» в 1994 г тиражом 135 экз.) (Проверено 13 декабря 2008)
- Kalashnikov A. I. [www.antiqbook.co.uk/boox/thor/F0689.shtml Sensuality and the Bookplate] / Introduced by W. E. Butler. — London: The Primrose Academy, Hill Press Ltd, 1996. — ISBN 1-901648-20-6. (англ.) (Проверено 13 декабря 2008)
Ссылки
|
Портал «Филателия» |
|---|
- Сайт [www.tambovlib.ru/ Тамбовского библиотечного портала] (Проверено 13 декабря 2008):
- [tambovlib.ru/index.php?view=books.dari.kalashnikov2 Вступительная статья к серии ксилографий Калашникова по мотивам романа Льва Толстого «Война и мир»]
- [tambovlib.ru/index.php?view=books.dari.kalashnikov1 Вступительная статья к серии ксилографий Калашникова «Сюита о Достоевском»]
- [tambovlib.ru/index.php?view=books.dari.00 Книжные дары Тамбовской областной научной библиотеке]
- [www.exlibris.su/show_author.php?returnValue=12 Экслибрисы] А. И. Калашникова на сайте [www.exlibris.su/ «Музей экслибриса»] (Проверено 13 декабря 2008)
- [artgallery.krasno.ru/IMAGES/Grafics/Kalashnikov%20A.htm Биография и гравюры на сайте Картинной галереи г. Красноармейска Московской обл.]
- [www.cx.irkutsk.ru/besed/for_selling/kalashnikov/kalashnikov.htm Краткая биографическая справка и некоторые экслибрисы] художника на [www.cx.irkutsk.ru/ официальном сайте] Иркутского отделения Союза художников России (Проверено 13 декабря 2008) (недоступная ссылка с 15-11-2015 (3083 дня))
- [www.britishmuseum.org/research/search_the_collection_database/search_results.aspx?orig=%2Fresearch%2Fsearch_the_collection_database.aspx&searchText=Anatolii%20Ivanovich%20Kalashnikov&x=12&y=13&fromDate=&fromadbc=ad&toDate=&toadbc=ad Перечень] работ художника, хранящихся в [www.britishmuseum.org/ Британском музее] (англ.) (Проверено 13 декабря 2008)
- [cgi.ebay.ca/Adam-Eve-Nude-Ex-libris-Exlibris-by-A-Kalashnikov_W0QQitemZ360088057566QQcmdZViewItemQQptZBooks_Accessories?_trksid=p3286.m20.l1116#ebayphotohosting «Адам и Ева»] — экслибрис А. И. Калашникова на сайте [www.ebay.ca/ «ebay.ca»] (Проверено 13 декабря 2008)
Отрывок, характеризующий Калашников, Анатолий Иванович
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
