Калашников, Сергей Вячеславович

Сергей Вячеславович Калашников<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Сергей Вячеславович Калашников</td></tr>
Член Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации
с 29 сентября 2015 года
Министр труда и социального развития Российской Федерации
25 сентября 1998 года — 18 мая 2000 года
Глава правительства:	Евгений Примаков Сергей Степашин Владимир Путин
Президент:	Борис Николаевич Ельцин Владимир Путин
Предшественник:	Оксана Дмитриева
Преемник:	Александр Починок
Рождение:	3 июля 1951(1951-07-03) (72 года) Акмолинск, КССР, СССР
Супруга:	Останний Наталья Николаевна.
Дети:	Андрей (род.1975), Анна (род.1984)
Партия:	ЛДПР
Образование:	ЛГУ; Институт психологии АПН СССР; МГТУ; Академия народного хозяйства при Совете министров СССР; Дипломатическая академия МИД России
Учёная степень:	Доктор экономических наук; Кандидат психологических наук

Серге́й Вячесла́вович Кала́шников (род. 3 июля 1951, Акмолинск) — российский государственный и политический деятель, член Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации — представитель от администрации Брянской области с сентября 2015 года.

Депутат Государственной Думы I — II; VI созывов (1993—1999; с 2011) по списку партии ЛДПР. Министр труда и социального развития Российской Федерации с 1998 по 2000. Доктор экономических и кандидат психологических наук.

Происхождение и семья

Родился 3 июля 1951 года в Акмолинске (ныне Астана).

• Отец — преподаватель математики.
• Мать — медсестра.
• Дед — участник русско-японской и Первой мировой войн, четыре раза награждался Георгиевским крестом, прославился тем, что в одном из боёв откусил австрийскому военному нос.
• Жена — Останний Наталья Николаевна.
• Сын — Андрей (род.1975) и дочь — Анна (род.1984).

Образование и преподавательская деятельность

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

• В 1975 году окончил обучение на факультете психологии в ЛГУ.
• С 1975 года 1976 года преподавал в НГТУ.
• С 1976 по 1979 год обучался в аспирантуре Институте психологии АПН СССР.
• С 1980 по 1988 год был доцентом, заведующим кафедрой управления МГТУ.
• В 1988 году окончил Академию народного хозяйства при Совете министров СССР.
• В 1997 году окончил Дипломатическую академию МИДа России

Экономическая деятельность

До 1993 года занимался экономической деятельностью.

• С 1979 по 1991 год работал на ПО (с 1990 ОАО) «Красногорский завод им. С. А. Зверева». На нём занимал должность начальника бюро новых методов кадровой работы социально-психологической службы
• С 1985 по 1988 год занимал должность начальника отдела Министерства оборонной промышленности СССР.
• С 1990 по 1993 год президент АО Торговый дом «Нефтехим».
• С 1992 по 1993 год был генеральным директором Международной ассоциации защиты от безработицы и бедности.

Политическая и общественная деятельность

В 1993 году избран депутатом Государственной Думы по списку партии ЛДПР. В 1995 году избран вновь. С 1996 года он возглавлял думский комитет по труду и социальной защите. За время работы в думе внёс 70 законопроектов, среди которых: «О негосударственных пенсионных фондах», «О ветеранах», «Об организации государственного пенсионного страхования в Российской Федерации», «Об упорядочении заработной платы работников бюджетной сферы», «О занятости населения в Российской Федерации, О коллективных договорах и соглашениях», «Об основах бытового обслуживания населения в Российской Федерации», «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний».

С 1994 по 1998 являлся председателем постоянной комиссии по социальной политике Межпарламентской Ассамблеи государств — участников СНГ. Придерживается идей империализма.

Министр труда и социального развития

25 сентября 1998 года указом президента назначен на пост министра труда и социального развития Российской Федерации. Как впоследствии признавался лидер ЛДПР — Владимир Жириновский на телепрограмме «поединок», президент это сделал для того, чтобы ещё в апреле того же года, фракция ЛДПР поддержала кандидатуру Сергея Кириенко на пост премьер-министра.

30 сентября вступил в должность. Проработал в правительствах: Евгения Примакова, Сергея Степашина, Владимира Путина, в состав правительства Михаила Касьянова не вошёл. 18 мая 2000 года освобождён от должности.

2000-е годы

• С 2000 по 2003 год являлся заместителем Государственного секретаря — член Постоянного Комитета Союзного государства.

• С 2003 по 2008 год — директор Департамента социального развития Аппарата Правительства РФ (с 26 апреля 2004 года Департамент социального развития и охраны окружающей среды).

• Указом Президента РФ от 27 октября 2007 года получил звание действительный государственный советник РФ 1 класса.

• 25 марта 2008 года назначен председателем Фонда социального страхования РФ, 29 января 2010 года освобожден от этой должности по собственной просьбе.

• На съезде ЛДПР, который проходил 13 сентября 2011 года выдвинут кандидатом в депутаты Государственной Думы шестого созыва под номером 6 в составе федеральной части списка кандидатов.. 4 декабря 2011 года был избран. В ГосДуме он возглавил Комитет по охране здоровья.
• На посту председателя Комитета был инициатором принятия поправок к Федеральному закону 107-ФЗ от 03.06.2011 "Об исчислении времени", отменивших в 2014 году летнее время в большинстве регионов России.
• С 29 сентября 2015 года - член Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации.Первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по экономической политике.

• 21 января 2016 года, после обвального падения курса рубля к доллару США и евро предложил Центробанку зафиксировать обменный курс на величине в 40 рублей за доллар.

• Сергей Калашников является кандидатом психологических наук, доктором экономических наук.

Собственность и доходы

Согласно официальным данным, Калашников получил в 2011 году доход в размере 1,7 млн рублей. Совместно с супругой он владеет 4 земельными участками общей площадью 105,4 тыс. квадратных метров, двумя квартирами, двумя садовыми домами, двумя легковыми автомобилями.

Публикации

Сергей Калашников является автором около 100 опубликованных научных работ по проблемам психологии личности, социальной психологии управления, в том числе восьми монографий и четырех учебников для вузов.

Ссылки

Биография:[persona.rin.ru/view/f/0/16210/kalashnikov-sergej-vjacheslavovich], [aboutthem.ru/menuk/1151-kai-kap/1298-2011-01-18-20-11-18.html], [rusbel.chat.ru/person/kalashn.htm], [lobbying.ru/content/persons/id_4817.html]

• [www.rg.ru/oficial/spravka/pravit/Old/kalashnikov.htm Сергей Калашников] на сайте Российской газеты
• [www.duma.gov.ru/structure/deputies/131292/ Сергей Калашников] на сайте госдумы
• [www.komitet2-2.km.duma.gov.ru/ Сайт комитета Государственной Думы по охране здоровья]

Отрывок, характеризующий Калашников, Сергей Вячеславович

– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.


M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.
Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.