Календарь филателиста
«Календа́рь филатели́ста» — советское печатное издание, которое публиковалось в виде ежегодных выпусков начиная с 1965 года. Представлял собой сборник популярных статей по различным вопросам филателии, оформленный в виде настольного календаря. Печатался в издательстве «Связь» в Москве и выходил в год, который предшествовал году, указанному на обложке календаря.
Описание
Выходил в формате книги (60 × 841/16) с мягкой обложкой.
Выпуски отличались занимательной и краткой подачей материалов, посвящённых знаменательным датам и событиям текущего года в СССР. Календари содержали статьи и заметки справочного порядка, советы по тематическому коллекционированию марок, познавательные сведения, сохраняющие свою актуальность и после окончания календарного года, освещаемого в выпуске. Календари были красочно оформлены и иллюстрированы. Первоначальный тираж 50 тыс. экземпляров вырос затем до 100 тыс.
Специфика издания обусловила отсутствие нумерации страниц «Календаря филателиста».
Авторы
К составлению и редактированию ежегодника и написанию отдельных статей привлекались известные советские коллекционеры и популяризаторы филателии, такие как С. М. Блехман, Н. И. Владинец, А. И. Качинский, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, А. А. Миль, Е. П. Сашенков, М. П. Соколов, Е. Б. Соркин, Б. К. Стальбаум, В. А. Якобс и другие. Автором первого календаря стал В. Фице, впоследствии председатель совета московского филателистического клуба «Ленино-Дачное»[1].
Выпуски по годам
Календарь издавался ежегодно в 1965—1978 годах (кроме 1967 года). Всего было выпущено 13 сборников. Ниже приводятся выходные данные по каждому выпуску, которые будут дополняться по мере нахождения соответствующей информации:
| № по порядку | Год издания/ календаря |
Составители | Авторы статей | Тираж | Ссылка на иллюстрацию обложки (Проверено 1 мая 2010) |
|---|---|---|---|---|---|
| В. А. Фице, А. Ф. Колесников | |||||
| Г. Ф. Бакалинский, Н. Е. Бугельская и др. | |||||
| Г. Ф. Бакалинский, Н. П. Возженников и др. | |||||
| А. Ф. Колесников, М. И. Штемпель и др. | |||||
| Е. Б. Соркин (редактор-составитель) | |||||
| Е. Б. Соркин (редактор-составитель) | Г. Ф. Бакалинский, С. М. Блехман, М. Н. Израэлит, А. И. Качинский, А. Ф. Колесников, И. Н. Меркулов, В. А. Орлов, Б. К. Стальбаум, Е. Б. Соркин, В. Л. Черняк, М. И. Штемпель | 100 000 | |||
| Е. Б. Соркин (составитель), В. И. Трубицын (редактор) | Г. Ф. Бакалинский, С. М. Блехман, Я. Б. Гуревич, М. Н. Израэлит, В. А. Орлов, В. П. Попов, Е. П. Сашенков, М. П. Соколов, Е. Б. Соркин, В. И. Трубицын, В. Л. Черняк, М. И. Штемпель, В. А. Якобс | 100 000 | |||
| В. И. Трубицын (составитель), А. А. Миль (редактор) | Г. Ф. Бакалинский, Е. Б. Соркин, А. А. Миль, В. Л. Черняк, В. И. Трубицын, С. М. Якубович, А. А. Шахмагон, Ю. А. Ковалёв | 100 000 | <center>[www.intershop.net.ru/page.php?ID=35&tmpID=4736] | ||
| А. А. Миль (составитель), М. Н. Носова (редактор) | Г. Ф. Бакалинский, И. Я. Вакс, С. А. Горюшина, С. Н. Дружинин, М. Н. Израэлит, А. И. Качинский, Н. П. Коробочкин, В. Б. Левитина, М. Е. Левин, М. А. Левшня, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, А. А. Миль, В. А. Орлов, Н. Г. Самородова, Е. П. Сашенков, Г. М. Фролова, С. М. Хохлов, О. Е. Чернецкий, В. Л. Черняк, М. И. Штемпель | 100 000 | |||
| А. А. Миль | |||||
| А. А. Миль (составитель), М. Н. Носова (редактор) | Г. Авдеев, Г. Ф. Бакалинский, Н. И. Владинец, И. Я. Вакс, Д. В. Кузнецов, Н. П. Коробочкин, М. Е. Левин, Ю. С. Лурье, А. А. Миль, В. А. Орлов, С. Б. Соловьёв, Н. К. Спивак, В. Уваров, В. Н. Фурман, О. Е. Чернецкий, В. Л. Черняк | 100 000 | |||
| Е. Б. Соркин |
Напишите отзыв о статье "Календарь филателиста"
Примечания
- ↑ Клуб располагался в одном из районов новостроек Москвы, по адресу: Севанская ул., 21, корпус 3 (при ЖЭКе № 9); см.:
- Фомин А. У нас — новоселье! // Филателия СССР. — 1976. — № 2. — С. 26. — (Рубрика: В отделениях ВОФ).
Литература
|
Портал «Филателия» |
|---|
- Календарь филателиста // [dic.academic.ru/dic.nsf/dic_philately/949/ Большой филателистический словарь] / Н. И. Владинец, Л. И. Ильичёв, И. Я. Левитас, П. Ф. Мазур, И. Н. Меркулов, И. А. Моросанов, Ю. К. Мякота, С. А. Панасян, Ю. М. Рудников, М. Б. Слуцкий, В. А. Якобс; под общ. ред. Н. И. Владинца и В. А. Якобса. — М.: Радио и связь, 1988. — 320 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-256-00175-2.
- Соколов М. П., Ниселевич Л. М., Смыслов А. М. Спутник филателиста / Всесоюзное общество филателистов. — М.: Связь, 1971. — С. 147—148. — 167 с. — 50 000 экз.
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Календарь филателиста
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее воображение искушения дьявола, мысли о том, что будет после его смерти и как устроится ее новая, свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти мысли. К утру он затих, и она заснула.
Она проснулась поздно. Та искренность, которая бывает при пробуждении, показала ей ясно то, что более всего в болезни отца занимало ее. Она проснулась, прислушалась к тому, что было за дверью, и, услыхав его кряхтенье, со вздохом сказала себе, что было все то же.
– Да чему же быть? Чего же я хотела? Я хочу его смерти! – вскрикнула она с отвращением к себе самой.
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
