Каликс, Оскар

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Оскар Каликс
Общая информация
Полное имя Оскар Освальдо Каликс
Родился 18 ноября 1939(1939-11-18) (84 года)
Буэнос-Айрес, Аргентина
Гражданство Аргентина
Позиция полузащитник
Информация о клубе
Клуб завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1958—1965 Банфилд ? (?)
1966—1970 Сан-Лоренсо 113 (2)
1971—1973 Атлетико Насьональ 120 (0)
Национальная сборная**
1966—1967 Аргентина 6 (0)

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Оскар Освальдо Каликс (исп. Oscar Oswaldo Calics; 18 ноября 1939, Буэнос-Айрес) — бывший аргентинский футболист, полузащитник.





Клубная карьера

Оскар Каликс начинал свою футбольную карьеру в 1958 году в клубе «Банфилд». В 1962 году он добился вместе со своей командой выхода в аргентинский Первый дивизион. В 1966 году Каликс перешёл в «Сан-Лоренсо», с которым в 1968 году он становится чемпионом Аргентины. В 1971 году Каликс перебирается в колумбийский «Атлетико Насьональ», становясь также и чемпионом Колумбии в 1973 году.

Международная карьера

Оскар Каликс попадал в состав сборной Аргентины на Чемпионат мира 1966 года. Из 4-х матчей Аргентины на турнире Каликс появился лишь в одном в последней игре группового этапа против сборной Швейцарии[1].

Достижения

Клубные

Сан-Лоренсо
Атлетико Насьональ

Напишите отзыв о статье "Каликс, Оскар"

Примечания

  1. [www.thesoccerworldcups.com/players/oscar_calics.php Player Profile for Oscar Calics in the Soccer World Cups]

Ссылки

  •  (англ.) [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=47187 Статистика на сайте FIFA(англ.)
  •  (англ.) [www.national-football-teams.com/player/45474/Oscar_Calics.html Профиль на national-football-teams.com]


</div>

Отрывок, характеризующий Каликс, Оскар

Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.