Калинкин, Михаил Герасимович

Михаил Герасимович Калинкин
Дата рождения	1916(1916)
Место рождения	д. Подольное, Подольненская волость, Верейский уезд, Московская губерния, Российская империя ныне Московская область
Дата смерти	22 ноября 1943(1943-11-22)
Место смерти	д. Студенец, Кормянский район, Гомельская область, Белорусская ССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Звание
Часть	3-я армия 175-я отдельная штрафная рота
Командовал	командир роты
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Михаил Герасимович Калинкин (апрель 1916 года, деревня Подольное, Подольненская волость, Верейский уезд, Московская губерния, Российская империя (ныне сельского поселения Веселёвское, Наро-Фоминский район, Московская область, Россия) — 22 ноября 1943 года, деревня Студенец, Кормянский район, Гомельская область, Белорусская ССР, СССР (ныне Литвиновичского сельсовета, Белоруссия)) — участник Великой Отечественной войны, командир 175-й отдельной штрафной роты 3-й армии Белорусского фронта, капитан. Закрыл своим телом амбразуру пулемёта.

Биография

Родился в 1916 году в деревне Подольное в крестьянской семье. Окончил 7 классов школы, затем работал трактористом МТС, шофёром районного отдела здравоохранения в городе Верея.

В 1937 (по другим данным 1938) году был призван в РККА. Принимал участие в советско-финской войне 1939—1940 годов. В боях в ходе Великой Отечественной войны участвовал с 26 июля 1941 года.

На начало 1943 года являлся командиром 175-й отдельной армейской штрафной роты 3-й армии. Отличился в боях, длившихся с 13 февраля по 15 марта 1943 года. На тот момент рота была придана 283-й стрелковой дивизии, которая, занимая позиции западнее шоссе Мценск — Орёл, пыталась развить наступление на Болхов. Штрафная рота, которой командовал капитан Калинкин, в ходе наступления на деревню Городище первой ворвалась в траншеи и целиком овладела деревней, а затем и удержала её до подхода частей дивизии. Капитан Калинкин был ранен, но не оставил поле боя. После этого боя весь осуждённый состав штрафной роты был досрочно освобождён со снятием судимости. Капитан Калинкин был представлен к ордену Отечественной войны 2-й степени, но был награждён орденом Красной Звезды (18 апреля 1943 года).

В июле 1943 года дивизия продолжала вести бои в том же районе, пытаясь прорвать оборону противника в ходе Болховско-Орловской операции. М. Г. Калинкин, командуя той же ротой, отличился вновь и вновь был награждён орденом Красной Звезды (24 августа 1943 года).

22 ноября 1943 года 3-я армия на заключительном этапе Гомельско-Речицкой операции перешла в наступление севернее Жлобина в направлении на Бобруйск. 175-я отдельная штрафная рота была придана 121-й гвардейской стрелковой дивизии и была брошена на прорыв укреплённого узла в деревне Студенец. Капитан Калинкин, командуя ротой, первым ворвался в траншею противника, уничтожил из автомата 12 солдат и офицеров противника, затем в рукопашной схватке ещё 3 солдат. Во время преследования отступающих, рота была задержана пулемётным огнём. Командир роты, уже будучи раненым, подбежал к дзоту, и бросил в него две гранаты. В это время был ранен вторично, подполз к дзоту и закрыл его своим телом, бросив внутрь ещё одну гранату.

Был похоронен в братской могиле в деревне Рудня, уже западнее того рубежа, на котором погиб. В 1958 году был перезахоронен в братской могиле в деревне Костюковка.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм капитану Калинкину Михаилу Герасимовичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Памятник герою и мемориальная доска установлены в деревне Студенец Гомельской области. В деревне Литвиновичи и посёлке Корма его именем названы улицы; также имя героя занесено в Большую Белорусскую энциклопедию.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=12286 Калинкин, Михаил Герасимович]. Сайт «Герои Страны».

• [www.podvignaroda.ru/?n=16262541 Наградной лист].
• [www.podvignaroda.ru/?n=17150182 Наградной лист].
• [www.podvignaroda.ru/?n=18714492 Наградной лист].
• [www.obd-memorial.ru/html/info.htm?id=3567209 Донесение о безвозвратных потерях].

Отрывок, характеризующий Калинкин, Михаил Герасимович

Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.