Каллистов, Анатолий Назарович

Анатолий Назарович Каллистов
Дата рождения:	20 ноября 1910(1910-11-20)
Место рождения:	д.Леушино, Стерлитамакский уезд Уфимской губернии, Российская империя
Гражданство:	Российская империя Российская империя → СССР СССР → Россия Россия
Дата смерти:	22 июля 2001(2001-07-22) (90 лет)
Место смерти:	Москва, Российская Федерация
Награды и премии:

Анатолий Назарович Каллистов (20 ноября 1910 — 22 июля 2001, Москва) — директор завода № 12 Первого Главного Управления при Совете Министров СССР в городе Электросталь Московской области, Герой Социалистического Труда.

Биография

Родился 20 ноября 1910 года в деревне Леушино. Из семьи учителей. В годы Гражданской войны остался круглым сиротой и воспитывался в детском доме и в трудовой колонии в Татарской АССР.

Окончил среднюю школу, Свердловский горно-металлургический техникум. С 1932 года работал техником-исследователем в Свердловском северном институте цветных металлов. В 1933 году поступил сразу на третий курс Уральского политехнического института, окончил его в 1935 году. В 1935—1940 годах — инженер, начальник цеха, директор Пышминского медеэлектролитного завода в Свердловской области.

В 1940 году был арестован по ложному доносу, осужден за «вредительство». Срок отбывал в Мончегорске, где работал на заводе «Североникель» начальником смены в кобальтомом цехе. В августе 1941 года этапирован в «Вятлаг» НКВД СССР в Кировской области, работал на строительстве железной дороги.

В июне 1942 года добился пересмотра дела, был оправдан и освобождён. Направлен на работу научным сотрудником на завод № 170 в Свердловске. Однако через несколько месяцев талантливый инженер и организатор назначен главным инженером завода № 150 Свердловска. С 1943 года — директор завода № 521 в Первоуральске Свердловской области.

После организации в августе 1945 года под руководством генерал-полковника инженерно-артиллерийской службы Ванников Б. Л. Первого Главного управления при Совете Народных Комиссаров — Совете Министров СССР, с 1946 по 1951 годы А. Н. Каллистов — директор завода № 12 в городе Электросталь Московской области. На этом заводе было организовано первое в СССР производство чистого металлического урана и изготовление из него изделий для их загрузки в промышленный ядерный реактор для наработки плутония.

Возглавив предприятие, А. Н. Каллистов провёл комплекс работ, связанных с реконструкцией завода и организацией производства урановых блоков. 29 августа 1949 года в Советском Союзе на Семипалатинском полигоне был осуществлён взрыв первой советской плутониевой бомбы «РДС-1», явившийся ответом на угрозы США, обладавших к тому времени ядерным оружием, которое они уже неоднократно успели испытать, взорвав 16 июля 1945 года плутониевую бомбу, а затем применив это смертоносное оружие в конце 2-й мировой войны, сбросив на японские города: Хиросиму 6 августа 1945 года урановую бомбу и на Нагасаки 9 августа 1945 года плутониевую бомбу. Теперь весь же всему Миру стало известно, что и в СССР имеется это сверхмощное оружие сдерживания агрессора.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1949 года «О присвоении звания Героя Социалистического Труда научным, инженерно-техническим и руководящим работникам научно-исследовательских, конструкторских организаций и промышленных предприятий» «за исключительные заслуги перед государством при выполнении специального задания» Каллистову Анатолию Назаровичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

С 1951 года А. Н. Каллистов работал в Новосибирске директором завода № 250 — «почтовый ящик № 80», обеспечивая атомную промышленность изделиями из урана и организовывая производство других материалов. В 1956 году он вновь назначен директором завода № 12, где трудился до 1959 года.

С 1959 года до ухода на заслуженный отдых в середине 1980-х годов А. Н. Каллистов длительное время избирался председателем Центрального Комитета профсоюза работников Министерства среднего машиностроения, много сделал для повышения уровня труда и отдыха работников атомной промышленности.

Один из участников разработки первой советской атомной бомбы и создателей элементов «ядерного щита» СССР, инженер-металлург А. Н. Каллистов жил в городе-герое Москве, где скончался в 2001 году.

Награды

• Награждён орденом Ленина, орденами Красного Знамени, Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта», медалями, в том числе «За трудовую доблесть».
• Лауреат Сталинской премии.

Литература

• Богуненко Н. Н., Пелипенко А. Д., Соснин Г. А. Каллистов Анатолий Назарович // Герои атомного проекта. — Саров: Росатом, 2005. — С. 175 — 176. — ISBN 5-9515-0005-2.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9248 Анатолий Назарович Каллистов]. Сайт «Герои Страны». Проверено 6 июля 2014.

Отрывок, характеризующий Каллистов, Анатолий Назарович

– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.