Каллистрат (оратор)

Каллистрат (410—355 до н. э.) — сын Калликрата, влиятельный афинский оратор.

Его речь «τήν περί Ωρωποϋ δίκην» побудила Демосфена к изучению ораторского искусства. В 378—377 до н. э. Каллистрат был полководцем вместе с Хабрием и Тимофеем, в 373 — с Ификратом и Хабрием, а в 372 до н. э. способствовал заключению мира со Спартой.

В политике Каллистрат был патриотом и противником беотийской партии. Ему принадлежит замена дани союзников (греч. φόρος) складчиной (греч. σύνταζις), когда в 378 до н. э. был организован второй морской союз афинян. Последним его делом в политике был союз спартанцев, эдейцев и ахейцев против фивян в 364 до н. э., вскоре после которого Каллистрат по неизвестной причине был изгнан. Он бежал в Македонию, где наладил работу таможни и основал с фазосцами Датон на берегу Фракии. В 355 до н. э. Каллистрат из тоски по родине вернулся без разрешения в Афины, был схвачен у алтаря 12 богов и казнён.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Каллистрат (оратор)

– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.