Калфак

Калфак — древний женский татарский головной убор, получивший широкое распространение практически у всех групп татар, в том числе сохранившийся в женском костюме татар-кряшен.

История

Калфак стал неотъемлемой частью классического национального татарского костюма. Богато украшался вышивкой, расшивался золотыми и серебряными нитями, бисером. В начале XX века среди татарских женщин, в большей степени у интеллигенции и горожан, распространилась европейская форма одежды, однако калфак, несмотря на уменьшение в размерах, остался традиционным головным убором, подчеркивавшим национальность женщины.

В советское время калфак перестал быть повседневным головным убором и стал надеваться лишь на праздники или в качестве элемента национального сценического костюма.

См. также

• Катташи

Ссылки

• [luiza-m.narod.ru/smi/tarih/29-kalfak-r.htm Калфак — татарский женский головной убор]
• [luiza-m.narod.ru/smi/tarih/32-kalfak-r.htm Калфак — изготовление и вышивка]

Отрывок, характеризующий Калфак

Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского:
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.