Калькрёйт, Леопольд фон

Леопольд Карл Вальтер граф фон Калькрёйт
нем. Leopold Karl Walter Graf von Kalckreuth
Леопольд фон Калькрёйт. Фото работы Якова Хильсдорфа (нем.)
Дата рождения:	15 мая 1855(1855-05-15)
Место рождения:	Дюссельдорф
Дата смерти:	1 декабря 1928(1928-12-01) (73 года)
Место смерти:	Зеветаль близ Гамбурга
Подданство:	Королевство Пруссия
Гражданство:	Веймарская республика
Жанр:	живопись, графика
Награды:
Работы на Викискладе

Леопольд Карл Вальтер граф фон Калькрёйт (нем. Leopold Karl Walter Graf von Kalckreuth, 15 мая 1855, Дюссельдорф — 1 декабря 1928, Зеветаль близ Гамбурга) — немецкий художник и график реалистического направления, педагог.

Жизнь и творчество

Леопольд фон Калькрёйт был сыном художника Станислава фон Калькрёйта (нем.). После окончания школы в Кейльхау в 1866 году учился под руководством отца в Художественной школе Веймара, в 1878 уехал в Мюнхен, где познакомился с художником Францем фон Ленбахом. С 1885 года в Веймаре преподавал живопись в Художественной школе великого герцога Саксонского. В 1895 году переехал в Карлсруэ, где преподавал в Государственной академии изобразительных искусств. В 1899 году был вынужден покинуть эту академию ввиду сложных профессиональных отношений, сложившихся между её членами. После этого жил и работал в Штутгарте и, с 1906 года, близ Гамбурга. Приехав по приглашению короля Вюртемберга Вильгельма II, фон Калькрёйт, совместно с шестью другими художниками, в 1898 году создал Объединение художников Штутгарта, старейший и сохранившийся до наших дней союз художников в Германии. В 1908 году стал одним из основателей Объединения художников Силезии в Бреслау. В 1926 г. награждён орденом Pour le Mérite.

Леопольд фон Калькрёйт предпочитал заниматься портретной и жанровой живописью, писал также пейзажи. Он относится к той группе художников, творчество которых определяло направление развития немецкой живописи во второй половине XIX столетия (Ганс Тома, Макс Либерман, Вильгельм Лейбль и др.).

Сын - поэт Вольф фон Калькрёйт (1887- 1906) памяти которого посвящено стихотворение Р. М. Рильке "Реквием по графу Вольфу фон Калькрёйт". Дочь - Анна фон Калькрёйт, жена германского коллекционера Франца Кёнингса.

Галерея

• Leopold von Kalckreuth.jpg

  Автопортрет

• Leopold Karl Walter Graf von Kalckreuth 002.jpg

  Лето (1890)

• Alexander schnuetgen by leopold von kalkreuth.jpg

  Портрет Александра Шнютигена (1910)

• Laura Beit00.jpg

  Портрет Лауры Бейт

• Leopold von Kalckreuth - Porträt Alfred Lichtwark (1912).jpg

  Портрет Альфреда Лихтварка (нем.) (1912)

• Leopold von Kalckreuth - Weiblicher akt.jpg

  Обнажённая

Литература

• Lichtwark A. Briefe an Leopold Graf von Kalckreuth / Hrsg. von C. Schellenberg. — Hamburg: Wegner, 1957.
• Kalckreuth J. Wesen und Werk meines Vaters : Lebensbild des Malers Graf Leopold von Kalckreuth / Bearb. von H. Mollier. — Hamburg: Christians, 1967.

Отрывок, характеризующий Калькрёйт, Леопольд фон

Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.


Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.