Кальмарская уния

Кальмарская уния
Kalmarunionen
Личная уния
←   ← 1397 — 1523 →   →
Гипотетический флаг унии Герб унии
Кальмарская уния в 1500 году
Столица	Копенгаген
Религия	католицизм
Население	4 000 000 (1500)
Форма правления	сословно-представительная монархия

К:Появились в 1397 годуК:Исчезли в 1523 году

Ка́льмарская уния (дат., норв., швед. Kalmarunionen) — личная уния королевств Дании, Норвегии и Швеции под верховной властью датских королей (1397—1523). Страны жертвовали своим суверенитетом, но сохраняли широкую автономию. Расхождение интересов (особенно недовольство Швеции господством Дании) привело к конфликту и окончательному распаду союза в 1523 году.

Истоки союза

Уния возникла в противовес немецкой экономической и политической экспансии в Скандинавии в XIV веке. В этот период вольные города и Ганза постепенно монополизировали торговлю в Скандинавии. Проникновение немцев усилило скандинавскую интеграцию. Вторым фактором, вызвавшим Кальмарскую унию, стали экономические кризисы XIII—XIV веков, связанные с ухудшением климата. Многие знатные скандинавские семьи имели владения по всей Северной Европе, общий король был бы для них гарантом сохранения их владений, защитой от сепаратизма. Дания не смогла в одиночку реализовать политические амбиции: она вынуждена была уйти из Шлезвига и Прибалтики. Норвежским королям не хватало своих ресурсов для ведения активной политики. Всё это способствовало складыванию унии. Промежуточным этапом к Кальмарской унии стала шведо-норвежская уния.

Создание союза

В 1364 году последний шведский король из династии Фолькунгов — Магнус Эрикссон, бывший одновременно королём (с 1319 по 1355 годы) Норвегии, был изгнан, и королём Швеции был избран немецкий герцог Альбрехт Мекленбургский. Ещё ранее Магнус Эрикссон был изгнан из Норвегии и его преемником стал сын Хокон Эрикссон. Недовольная политикой Альбрехта Мекленбургского часть дворянства призвала дочь и наследницу короля Вальдемара Аттердага, королеву Дании Маргариту, вдову сына и соправителя Магнуса Эрикссона — Хокона, чтобы возвести её на престол вместе с малолетним сыном Олафом.

В 1380 году Дания и экономически зависимая от неё Норвегия объединились в личную унию под властью королевы Маргариты Датской. В 1387 году сын Маргариты Олаф умер, и Маргарита была объявлена «полноправной госпожой и законной повелительницей» Швеции. В 1389 году шведский король Альбрехт был повержен объединённым датско-шведским войском, и, по инициативе королевы, в Кальмарском замке, находившемся в то время поблизости от границы с Данией, был подписан договор о создании унии. Королём Дании, Швеции и Норвегии был признан малолетний племянник королевы Маргариты Эрик Померанский. По соглашению три страны должны были иметь общего монарха, власть должна была передаваться по прямой мужской линии; в случае бездетности короля представители всех трёх стран должны были избрать нового монарха. Страны обязывались оказывать друг другу помощь в случае войн или мятежей. Оговаривались привилегии церкви. Подчёркивалась внутренняя самостоятельность королевств и почитание внутренних законов.

Конфликт

В царствование Маргариты королевская власть всё более укреплялась, что усугубляло напряжённость между короной и аристократией, но лишь в правление Эрика (1412—1439 годы) она привела к открытому восстанию. Конфликт Маргариты и Альбрехта вынудил её заключить соглашение с Ганзейским союзом, подтвердив его экономическое господство в Скандинавии. Эрик, наоборот, пытался положить конец зависимости от Любека и Ганзы, что привело к войне. Войны в Шлезвиг-Гольштейне, Мекленбурге и Померании привели к увеличению налогов на население и разрушали жизненно важный шведский экспорт железа, что привело к восстанию в Даларне под руководством Энгельбректа Энгельбректсона. В 1435 году он был избран правителем, но вскоре был убит. Борьбу возглавил Карл Кнутссон Бунде, лидер шведского дворянства, который в 1438 году был избран риксродом королём Швеции. Эрик был низложен (1438—1439) как король унии, и его место занял его племянник Кристофер Баварский. Кристофер был бездетен, и после его смерти в 1448 году образовался вакуум власти. Швеция избрала новым королём Карла Кнутссона с намерением возродить унию под шведской короной. В следующем году Карл был избран королём Норвегии, но новым королём Дании стал Кристиан I Ольденбургский. Последующие 70 лет прошли в постоянной борьбе между Данией и Швецией за главенство в унии.

После смерти шведского регента Стена Стуре старшего в 1503 году в междоусобицы вмешался Кристиан II Датский. В 1517 году, опираясь на своих шведских сторонников, он попытался силой восстановить унию. После двух неудачных попыток (в 1517 и 1518 годах) он в 1520 году выиграл битву на льду озера Осунден, в которой был смертельно ранен его соперник Стен Стуре младший, и занял Стокгольм. Избежавший последовавшей вскоре Стокгольмской кровавой бани (1520) Густав Эрикссон Васа возглавил новое восстание в лесах Смоланда, в результате которого шведы вновь изгнали датчан в 1521 году. 6 июня 1523 года в Стренгнесе Густав Эрикссон был избран королём Швеции, что де-факто разрушило унию. Окончательно датско-шведская уния была упразднена Штеттинским миром 1570 года, согласно условиям которого датский король отказался от претензий на шведский престол, а шведский король — на оставшуюся подвластной датчанам Норвегию.

Окончательный распад

Остатки Кальмарской унии просуществовали до 1536 года, когда Дания в одностороннем порядке объявила Норвегию своей провинцией и возникла Датско-норвежская уния с явным преобладанием Дании. Норвегия сохранила собственные законы и некоторые государственные институты, но бывшие норвежские территории — Исландия, Гренландия, Фарерские острова — перешли во владение Дании. В 1814 году Дания была вынуждена передать Норвегию королю Швеции. Эти события привели в середине XIX века к появлению движения за объединение стран бывшей Кальмарской унии (кроме Финляндии) в единую монархию.

См. также

• Шведско-норвежская уния
• Датско-норвежская уния
• Битва при Брункеберге

Литература

• Кальмарская уния // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• [www.tuad.nsk.ru/~history/works/HistE/v2/27.html Европа в период развитого феодализма. Глава 7. Северная Европа В XII-XV вв](недоступная ссылка — история). [web.archive.org/20030520074840/www.tuad.nsk.ru/~history/works/HistE/v2/27.html Архивировано из первоисточника 20 мая 2003].

<timeline>

Period = from:-8000 till:2007 ImageSize= width:800 height:auto barincrement:21 TimeAxis = orientation:horizontal PlotArea = right:80 left:30 bottom:40 top:5 AlignBars = justify

Colors =

    id:bg         value:white
    id:epoch      value:rgb(1,0.9,0.9)
    id:subepochs  value:rgb(1,0.9,0.9)
    id:stoneage   value:rgb(1,0.85,0.85)
    id:bronzeage  value:rgb(1,1,0.6)
    id:bronzeage2  value:rgb(0.9,0.9,0.5)
    id:ironage    value:rgb(0.8,1,0.8)
    id:vendelera  value:rgb(0.9,1,0.6)
    id:vikingage  value:rgb(0.9,0.9,0.6)
    id:current    value:rgb(0.9,0.9,0.9)
    id:lightline  value:rgb(0.8,0.8,0.8)
    id:header     value:rgb(0.8,0.8,0.9)
    id:lighttext  value:rgb(0.5,0.5,0.5)
    id:migrations value:rgb(1,0.7,1) 
    id:early      value:rgb(0.7,1,0.7)

BackgroundColors = canvas:bg ScaleMajor = gridcolor:lightline unit:year increment:1000 start:-8000 ScaleMinor = unit:year increment:500 start:-8000

BarData =

 Bar:epoch
 Bar:subepochs
 Barset:stoneages
 Bar:bronzeages
 Bar:bronzeageperiods
 Barset:ironages
 Barset:contages
 Barset:earlyhist

PlotData=

1. set defaults

 width:15 fontsize:S textcolor:black

 bar:epoch color:current  mark:(line,black)
   from:-8000 till:end shift:(-50,0) text:"Голоцен"

 bar:subepochs color:current mark:(line,black)
   from:-8000 till:-5000 shift:(-10,0) text:"Атлант. период"
   from:-5000 till:-2500 text:"Subboreal"
   from:-2500 till:end text:"Subatlantic"

 barset:stoneages color:epoch mark:(line,white)

1. set defaults

 width:15 fontsize:S textcolor:black
   from:-8000 till:-7000 shift:(-33,0) text:"Верх. палеолит"
   from:-7000 till:-5000 text:"Мезолит"
   from:-5000 till:-1800 text:"Неолит" 

1. set defaults

 width:15 fontsize:M textcolor:black 
   color:stoneage from:-8000 till:-1800 shift:(-40,0) text:"Сканд. камен. век" 
   barset:break

1. set defaults

 width:15 fontsize:M textcolor:black

 bar:bronzeages
   color:bronzeage from:-1800 till:-600 shift:(-50,0) text:"Сканд. бронза"

 bar:bronzeageperiods color:epoch 
   color:bronzeage from:-1800 till:-1500 shift:(-3,0) text:"I"
   color:bronzeage2 from:-1500 till:-1300 shift:(-4,0) text:"II"
   color:bronzeage from:-1300 till:-1100 shift:(-4,0) text:"III"
   color:bronzeage2 from:-1100 till:-900 shift:(-5,0) text:"IV"
   color:bronzeage from:-900 till:-600 shift:(-4,0) text:"V"
   color:bronzeage2 from:-600 till:-500 shift:(-4,0) text:"VI"

 barset:ironages
   color:ironage from:-600 till:1 shift:(-20,0) text:"Дорим. жел. век"
   color:ironage from:1 till:400  shift:(-15,0)text:"Рим. жел. век"
   color:ironage from:400 till:800  shift:(-15,0)text:"Герм. жел. век"
   color:migrations from:300 till:900  shift:(-20,0)text:"Переселение"
   color:vikingage from:793 till:1066  shift:(-10,0)text:"Викинги"
   color:vendelera from:800 till:1200  shift:(-20,0)text:"Христианство"

 barset:earlyhist
   color:early from:1397 till:1523  shift:(-25,0) text:"Кальмар"
   color:early from:1523 till:end  shift:(-30,0) text:"Современность"

</timeline>

Отрывок, характеризующий Кальмарская уния

– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.