Кальянов, Павел Васильевич

Павел Васильевич Кальянов
Депутат Первой Думы, 1906 г.
Дата рождения:	1869(1869)
Место рождения:	с. Кубасово, Камышинский уезд, Саратовская губерния
Дата смерти:	неизвестно
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Вероисповедание:	православие
Партия:	социалистов-революционеров
Род деятельности:	депутат Государственной думы I созыва от Саратовской губернии
Автограф

Павел Васильевич Кальянов (1869, с. Кубасово, Саратовская губерния — ?) — учитель, депутат Государственной думы I созыва от Саратовской губернии.

Биография

Православный. Крестьянин села Кубасово Камышинского уезда Саратовской губернии. В 13 лет остался сиротой, самостоятельно вёл своё хозяйство. В зимнее время учился и получил домашнее начальное образование. Два года был частным учителем в своей деревне. В 1898 сдал экзамен и получил звание учителя, служил в школе грамоты. С 1902 учитель-заведующий Золотовской земской школы. В течение 5 лет состоял сельским писарем, но оставил службу из-за разногласий с земским начальником. В 1904 году Участвовал в съезде учителей в Саратове. Член саратовской организации Партии социалистов-революционеров. В 1905 активный участник Всероссийского Крестьянского союза.

14 апреля 1906 избран в Государственную думу I созыва от общего состава выборщиков Саратовского губернского избирательного собрания. Входил в Трудовую группу. Подписал законопроект «О гражданском равенстве», заявления об образовании Комиссии по расследованию преступлений должностных лиц и о необходимости преобразования местных аграрных комитетов. Член редколлегии «Известий крестьянских депутатов», ежедневной газеты, органа Трудовой группы, (май — июнь 1906, закрылась на № 11 31 мая (13 июня) 1906).

10 июля 1906 года в г. Выборге подписал «Выборгское воззвание» и осужден по ст. 129, ч. 1, п. п. 51 и 3 Уголовного Уложения, приговорён к 3 месяцам тюрьмы и лишён права быть избранным.

Детально дальнейшая судьба, дата и обстоятельства смерти неизвестны. По сообщению родственников, вернулся в село Золотое, где и похоронен.

Литература

• Боиович М. М. [dlib.rsl.ru/viewer/01003750528#?page=344 Кальянов, Павел Васильевич] // Члены Государственной думы (Портреты и биографии). Первый созыв. — М.: Тип. т-ва И. Д. Сытина, 1906. — С. 310.
• [elibrary.karelia.ru/book.shtml?levelID=012002&id=6771&cType=1 Первая Государственная Дума. Алфавитный список и подробные биографии и характеристики членов Государственной Думы.] — М.: Тип. Товарищества И. Д. Сытина, 1906. — 175 с.
• Иванов Б. Ю., Комзолова А. А., Ряховская И. С. [www.tez-rus.net/ViewGood30681.html Государственная дума Российской империи: 1906—1917.] — М.: РОССПЭН, 2008. — С. 230.
• Колесниченко Д. А. Состав Трудовой группы в I и II Государственных думах: Сводная таблица членов фракции. — М., 1988. — С 26—27.
• Российский государственный исторический архив. Фонд 1278. Опись 1 (1-й созыв). Дело 40. Лист 19; Фонд 1327. Опись 1. 1905 год. Дело 141. Лист 101—101 оборот; Дело 143. Лист 122 оборот.

Отрывок, характеризующий Кальянов, Павел Васильевич

– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.