Камакурас

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Камакурас
Официальное название

Камакурас (カマキラス)

Классификация

Кайдзю (богомоловые)

Первое появление

Сын Годзиллы (1967)

Последнее появление

Годзилла: Финальные войны (2004)

Создатели

Дзюн Фукуда

Актёры

Сёва: Акира Кубо, Тадао Такасима, Акихико Хирата, Сэйдзи Онака, Томонори Ядзаки; Миллениум: Масахиро Мацуока, Рэи Кикукава, Дон Фрай, Маки Мидзуно, Кадзуки Китамура.

Камакурас (яп. カマキラス) — персонаж японских фильмов токусацу (кинокомпании Toho), гигантский богомол-кайдзю, один из самых узнаваемых монстров во вселенной Годзиллы. Впервые появился в фильме «Сын Годзиллы» и затем несколько раз возвращался во франшизу, но при этом его почему-то нет в «Уничтожить всех монстров».

Название происходит от японского слова «kamakiri» — «богомол».





Описание

Камакурас — огромных размеров богомол с относительно толстыми конечностями и большими жёлтыми глазами. Первоначально этот монстр был немногим крупнее человека, но в ходе научных опытов быстро вырос. От большинства остальных кайдзю отличается отсутствием каких-либо сверхспособностей, хотя в «Финальных войнах» он мог очень быстро летать и разрушать здания взмахами крыльев, подобно Родану. Также Камакурас хорошо маскируется на фоне леса и скал, плохо переносит контакт с водой. Камакурас — один из самых слабых врагов Годзиллы, поэтому обычно эти чудовища атакуют небольшими группами из трёх особей.

Размеры

В сравнении с другими кайдзю Камакурас не выделяется огромной величиной, и по этой причине он хорошо летает.

  • Длина 65 м (Сёва); 90 м (Миллениум);
  • Рост 50 м (Сёва); 40 м (Миллениум);
  • Вес 2 800 т (Сёва); 20 000 т (Миллениум).

Происхождение

Впервые Камакурас появился в фильме «Сын Годзиллы» (1967), однако десятью годами ранее в США был снят «Смертельный богомол» — фильм с участием громадного богомола, который появился из растаявшего айсберга в Арктике и направился на юг, сея разрушения на своём пути. Вполне вероятно, что образ Камакураса был заимствован именно отсюда.

Взаимоотношения с другими персонажами

Фильмы

Камакарус присутствует в двух эрах франшизы о Годзилле: Сёве (1954—1975 гг) и Миллениуме (1999—2004 гг).

Сёва:

  • «Сын Годзиллы» (1967). Три Камакураса, проживающих на удалённом от континента острове в Тихом океане, увеличиваются в размерах после проведённого там научного эксперимента. Насекомые откапывают огромное яйцо и чуть не убивают вылупившегося из него Миниллу, но Годзилла прогоняет их всех. В финале фильма последний из Камакурасов становится жертвой паука Кумонги.
  • «Атака Годзиллы» (1969). Здесь также показана схватка Годзиллы и трёх Камакурасов, которая привиделась во сне главному герою-мальчику.
  • «Годзилла против Гайгана» (1972). Здесь Камакурас появляется в одной короткой сцене, вместе с несколькими другими обитателями Острова монстров.

Если принять во внимание, что в двух последних фильмах использовалась нарезка из самого первого, то получается, что за весь период Сёва Камакурас полноценно показан лишь в одном фильме.

Миллениум:

  • «Годзилла: Финальные войны» (2004). Здесь Камакурас является одним из монстров, которых взяли под контроль пришельцы Ксилены. Камакурас атаковал Париж, вся военная мощь Франции не могла его остановить. После того, как появился Годзилла, Камакурас вступил с ним в схватку у южного побережья Японии. Сначала Годзилла отпугнул богомола всплеском воды, а затем отшвырнул его на электрическую установку. Камакурас был третьим уничтоженным Годзиллой монстром.

Компьютерные игры

Камакурас присутствует в компьютерных играх с кайдзю: Kaiju-Oh Godzilla и Godzilla Trading Battle.

См. также

Напишите отзыв о статье "Камакурас"

Ссылки

  • [godzilla.wikia.com/wiki/Kamacuras/ Камакурас на Godzilla Wiki]
  • [tohokingdom.com/kaiju/kamacuras_showa.htm/ Камакурас периода Сёва на Toho Kingdom]
  • [tohokingdom.com/kaiju/kamacuras_mill.htm/ Камакурас периода Миллениум на Toho Kingdom]

Отрывок, характеризующий Камакурас

Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.