Камарина
Древний город
|
Камари́на — античный город, располагавшийся на южном побережье Сицилии.
Город основали в 599 году до н. э. выходцы из Сиракуз Даскон и Менекол. Спустя некоторое время, Камарина перестаёт подчиняться Сиракузам, вследствие чего между городами начинается война, закончившаяся поражением Камарины и изгнаннием её жителей в 553 году до н. э.[1].
В 492 году до н. э. тиран города Гелы Гиппократ осадил Сиракузы. Город от поражения спасло лишь вмешательство коринфян и керкирян[2]. В итоге, между Сиракузами и Гиппократом был заключён мирный договор, по условиям которого за освобождение пленных сиракузских граждан, в качестве выкупа Гиппократу были переданы земли Камарины. После этого, Гиппократ заново отстроил и заселил город[1].
В 485 году до н. э. Сиракузы захватил Гелон, преемник Гиппократа, служивший у него начальником конницы[3]. Он сильно перестраивает Сиракузы и, в 484 году до н. э., переселяет в него жителей Камарины. Саму Камарину он при этом повелевает разрушить[4].
Однако, в 461 году до н. э. жители Гелы в третий раз застраивают и заселяют Камарину[1].
В 339 году до н. э. коринфский полководец Тимолеонт, захвативший Сиракузы и свергнувший тирана Дионисия Младшего, расширил Камарину и переселил туда часть жителей из Леонтин[5].
В I веке место, где располагалась Камарина, уже полностью заброшено[6].
Напишите отзыв о статье "Камарина"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Фукидид. «История Пелопоннесской войны». Книга VI. 5.
- ↑ Геродот. История. Книга VII. Полигимния. 154.
- ↑ Гелон // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Геродот. История. Книга VII. Полигимния. 156.
- ↑ Диодор Сицилийский. Историческая библиотека, кн. 16, § 82: текст на [el.wikisource.org/wiki/Ιστορική_Βιβλιοθήκη древнегреч.] и [ancientrome.ru/antlitr/diodoros/index.htm рус.]
- ↑ Страбон. География. Книга VI. II. 5.
Ссылки
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Камарина
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
