Камачо, Хоакин

У этого человека испанская фамилия; здесь Камачо — фамилия отца, а Родригес де Лаго — фамилия матери.

Хоакин Камачо Joaquín Camacho<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Президент Соединённых Провинций Новой Гранады
5 октября 1814 года — 21 января 1815 года
Соправители:	Хосе Мария дель Кастильо-и-Рада, Хосе Фернандес Мадрид
Предшественник:	Камило Торрес Тенорио
Преемник:	Триумвират: Мануэль Родригес Торисес Хосе Мигель Пей Кустодио Гарсиа Ровира
Рождение:	17 июля 1766(1766-07-17) Тунха, вице-королевство Новая Гранада
Смерть:	31 августа 1816(1816-08-31) (50 лет) Богота, вице-королевство Новая Гранада
Отец:	Франсиско Камачо-и-Солорсано
Мать:	Роса Родригес де Лаго-и-Варгас
Супруга:	Марселина Родригес де Лаго-и-Кастильо

Хусто Хосе Хоакин Камачо-и-Родригес де Лаго (исп. Justo José Joaquín Camacho y Rodríguez de Lago, 17 июля 1766 — 31 августа 1816) — южноамериканский адвокат, журналист и политик, один из основателей независимой Колумбии.

Биография

Хоакин Камачо родился в 1766 году в городе Тунха (вице-королевство Новая Гранада), его родителями были Франсиско Камачо-и-Солорсано и Роса Родригес де Лаго-и-Варгас. Он окончил Колледж Нуэстра-Сеньора-дель-Розарио в Санта-Фе-де-Богота, где изучал право, и в 1792 году Королевская аудиенсия Боготы официально признала его адвокатом. 13 июля 1793 года Хоакин Камачо женился на Марселине Родригес де Лаго-и-Кастильо, и у них родилось трое детей.

Помимо адвокатской деятельности Хоакин Камачо писал статьи для «Seminario del Nuevo Reino de Granada». 19-20 илюя 1810 года он стал одним из организаторов революционных событий и стал подписантом декларации, провозгласившей независимость Санта-Фе-де-Боготы от вице-королевства Новая Гранада. Потом до февраля 1811 года они вместе с Франсиско Хосе де Кальдасом издавали газету «Diario Político».

Впоследствии Хоакин Камачо в качестве депутата от провинции Тунха принял участие в Конгрессе провинций Новой Гранады. После побед над роялистами в октябре 1814 года в Соединённых Провинциях Новой Гранады была создана исполнительная власть — Триумвириат. В связи с тем, что избранные в Триумвириат люди на тот момент находились в других местах и не могли приступить к своим обязанностям, то Хоакин Камачо был избран одним из тех, кто временно исполнял обязанности отсутствующих членов Триумвириата.

В 1816 году в Соединённые Провинции Новой Гранады вторглись испанские войска. 31 августа 1816 года старый, слепой и больной Хоакин Камачо, который к тому времени уже мог передвигаться только в инвалидной коляске, был казнён испанцами.

Ссылки

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Камачо, Хоакин

– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.