Камбьязо, Лука

Лука Камбьязо

Лука Камбьязо (такжеКамбьязи или Канджаджо (итал. Luca Cambiaso, 1527, Монелья, Генуя — 1585, Эскориал) — итальянский художник-маньерист.

Биография

Сын художника Джованни Камбьязо, учился у отца, сформировался рано и уже в 15 лет занимался вместе с отцом стенописью в Генуе. С 1544 года работал в церквах Генуи и других городов Лигурии, в Риме. В конце 1550-х годов после смерти жены вступил в связь со свояченицей, разрешения папы на брак с ней он так и не получил.

В 1583 принял приглашение испанского короля Филиппа и работал в Эскориале. Работа Камбьязо, щедро оплаченная, осталась незавершенной.

Его сын, Орацио Камбьязи, также стал художником.

Творчество

Изучал и копировал работы Перино дель Ваги, Беккафуми и Джованни Порденоне. Сложился под влиянием Рафаэля, Пармиджанино и Корреджо. Известен также как блестящий рисовальщик.

Наследие

Несколько работ Камбьязо хранятся в Эрмитаже.

Литература

• Suida W., Suida Manning B. Luca Cambiaso: la vita e le opere. Milano: Casa Editrice Ceschina, 1958
• Torriti P. Luca Cambiaso: disegni. Genova: SAGEP, 1966
• Magnani L. Luca Cambiaso Milano: Silvana; Maidstone: Amalgamated Book Services, 2007
• Schulz H. Geometrie der Figur: Luca Cambiaso und die moderne Kunst. Osnabrück: Verlag des Museums- und Kunstvereins Osnabrück e.V., 2007.

Ссылки

• [www.artcyclopedia.com/artists/cambiaso_luca.html Работы в музеях мира]

Отрывок, характеризующий Камбьязо, Лука

– Да, да, ни на волос, – отвечал смеясь князь Василий. – Сергей Кузьмич… со всех сторон. Со всех сторон, Сергей Кузьмич… Бедный Вязмитинов никак не мог пойти далее. Несколько раз он принимался снова за письмо, но только что скажет Сергей … всхлипывания… Ку…зьми…ч – слезы… и со всех сторон заглушаются рыданиями, и дальше он не мог. И опять платок, и опять «Сергей Кузьмич, со всех сторон», и слезы… так что уже попросили прочесть другого.
– Кузьмич… со всех сторон… и слезы… – повторил кто то смеясь.
– Не будьте злы, – погрозив пальцем, с другого конца стола, проговорила Анна Павловна, – c'est un si brave et excellent homme notre bon Viasmitinoff… [Это такой прекрасный человек, наш добрый Вязмитинов…]
Все очень смеялись. На верхнем почетном конце стола все были, казалось, веселы и под влиянием самых различных оживленных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом почти на нижнем конце стола; на лицах обоих сдерживалась сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, – улыбка стыдливости перед своими чувствами. Что бы ни говорили и как бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни кушали и рейнвейн, и соте, и мороженое, как бы ни избегали взглядом эту чету, как бы ни казались равнодушны, невнимательны к ней, чувствовалось почему то, по изредка бросаемым на них взглядам, что и анекдот о Сергее Кузьмиче, и смех, и кушанье – всё было притворно, а все силы внимания всего этого общества были обращены только на эту пару – Пьера и Элен. Князь Василий представлял всхлипыванья Сергея Кузьмича и в это время обегал взглядом дочь; и в то время как он смеялся, выражение его лица говорило: «Так, так, всё хорошо идет; нынче всё решится». Анна Павловна грозила ему за notre bon Viasmitinoff, а в глазах ее, которые мельком блеснули в этот момент на Пьера, князь Василий читал поздравление с будущим зятем и счастием дочери. Старая княгиня, предлагая с грустным вздохом вина своей соседке и сердито взглянув на дочь, этим вздохом как будто говорила: «да, теперь нам с вами ничего больше не осталось, как пить сладкое вино, моя милая; теперь время этой молодежи быть так дерзко вызывающе счастливой». «И что за глупость всё то, что я рассказываю, как будто это меня интересует, – думал дипломат, взглядывая на счастливые лица любовников – вот это счастие!»