Каменец-подольская резня
Поделись знанием:
– C'est l'epee de Frederic le Grand, que je… [Это шпага Фридриха Великого, которую я…] – начала было она, но Ипполит перебил ее словами:
– Le Roi de Prusse… – и опять, как только к нему обратились, извинился и замолчал. Анна Павловна поморщилась. MorteMariet, приятель Ипполита, решительно обратился к нему:
– Voyons a qui en avez vous avec votre Roi de Prusse? [Ну так что ж о прусском короле?]
Ипполит засмеялся, как будто ему стыдно было своего смеха.
– Non, ce n'est rien, je voulais dire seulement… [Нет, ничего, я только хотел сказать…] (Он намерен был повторить шутку, которую он слышал в Вене, и которую он целый вечер собирался поместить.) Je voulais dire seulement, que nous avons tort de faire la guerre рour le roi de Prusse. [Я только хотел сказать, что мы напрасно воюем pour le roi de Prusse . (Непереводимая игра слов, имеющая значение: «по пустякам».)]
Борис осторожно улыбнулся так, что его улыбка могла быть отнесена к насмешке или к одобрению шутки, смотря по тому, как она будет принята. Все засмеялись.
– Il est tres mauvais, votre jeu de mot, tres spirituel, mais injuste, – грозя сморщенным пальчиком, сказала Анна Павловна. – Nous ne faisons pas la guerre pour le Roi de Prusse, mais pour les bons principes. Ah, le mechant, ce prince Hippolytel [Ваша игра слов не хороша, очень умна, но несправедлива; мы не воюем pour le roi de Prusse (т. e. по пустякам), а за добрые начала. Ах, какой он злой, этот князь Ипполит!] – сказала она.
Разговор не утихал целый вечер, обращаясь преимущественно около политических новостей. В конце вечера он особенно оживился, когда дело зашло о наградах, пожалованных государем.
– Ведь получил же в прошлом году NN табакерку с портретом, – говорил l'homme a l'esprit profond, [человек глубокого ума,] – почему же SS не может получить той же награды?
– Je vous demande pardon, une tabatiere avec le portrait de l'Empereur est une recompense, mais point une distinction, – сказал дипломат, un cadeau plutot. [Извините, табакерка с портретом Императора есть награда, а не отличие; скорее подарок.]
– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.
Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
| Каменец-подольская резня | |
 Секретное фото евреев, которых ведут на казнь в Каменце-Подольском, сделанное венгром водителем грузовика. Только на окраинах города найдено 23,600 евреев-заключённых, которых заставили закапывать в землю друг друга. Источник: Davis, Martin, (2010). "The Nazi Invasion of Kamenets" | |
| Способ убийства | |
|---|---|
| Оружие | |
| Место | |
| Мотив | |
| Дата | |
| Нападавшие |
Немецкие нацисты и коллаборационисты |
| Убитые |
23 600 человек |
Каменец-подольская резня (или Массовое убийство в Каменец-Подольском) — массовое уничтожение евреев из Венгрии в районе советского города Каменец-Подольска (ныне на западной Украине), который тогда был под оккупационной властью нацистов и коллаборационистов. 27 и 28 августа 1941 года были убиты 23 600 мирных еврейских жителей[1]. Всего за годы Второй мировой войны в Каменце-Подольском было более 87 тысяч невинно убиенных людей еврейского происхождения[2].
История
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
|
|
|
<center>[izrus.co.il/files/image/Holocaust/8/27/2.jpg Объявление немецкого губернатора Каменец-Подольска об обязанности ношения евреями опознавательного знака] |
|
|
<center>[izrus.co.il/files/image/Holocaust/8/27/4.jpg Памятник евреям, погибшим в Каменец-Подольске] |
Вскоре после того, как 27 июня 1941 года Венгрия (союзница нацистской Германии) объявила войну СССР, венгры решили депортировать иностранных евреев (в основном польские и советские евреи, а также беженцы из Западной Европы). Многие еврейские общины были полностью депортированы вплоть до последнего жителя.
Венгры погрузили евреев в грузовые вагоны и вагоны для скота и доставили их в Ясиня, откуда их переправили через бывшую границу СССР в руки немцев. По состоянию на 10 августа 1941 года около 14 тысяч евреев были депортированы из Венгрии. Кроме этого евреев заставили пешком идти из Коломыи до Каменца-Подольского.
27 и 28 августа мобильные карательные отряды (айнзацгрупп) в Каменце-Подольском, а также войска под командованием Фридриха Еккельна при содействии 320-го полицейского батальона расстреляла[3] уничтожили депортированных евреев, а также как местного еврейского населения. В соответствии с немецкой педантичностью и отчету Еккельн, в общей сложности 23 600 евреев были уничтожены в этой акции (из них 14 000-18 000 евреев прибывших из Венгрии, а остальные местные — жившие в украинской СССР)[4]. Это стало ондой из первых массовых акций окочательного решения еврейского вопроса[5].
Увековечение памяти
После Великой Отечественной войны, в августе 1946 года евреи Каменца-Подольского попытались провести митинг в память уничтожения своих родственников. Однако председатель горсовета-антисемит Лемчук запретил оплакать невинно убиеннных. В связи с антисемитской выходкой Лемчука была направлена жалоба председателю президиума Верховного Совета Украины от сентября 1947 года. Повторная жалоба была направлена и в июле 1948 года. В обращение в частности говорилось:В 1946 году, в день, когда мы все просили председателя горсовета дать нам возможность отметить трагический траурный день, когда наши матери, отцы и безвинные дети были в массовом порядке расстреляны и замучены, нам в этой просьбе, исходящей из глубины души сотен евреев, отказали… Неоднократные просьбы дать возможность скромно упорядочить братские могилы, где похоронены наши предки и отцы, и где заживо закопаны десятки тысяч наших родителей, братьев, сестер и детей, где земля содрогалась от ужаса и страха, пройдет ещё год времени и нельзя будет узнать место, где в 1941 году немецкие палачи произвели неслыханную в истории человеческую трагедию, и ямы человеческих жизней зарастают бурьяном и травой и постепенно исчезает след и память наших дорогих сестер, матерей и близких, и несмотря на эти законные требования, идущие от разбитых сердец сотен людей, от слез матерей, данный вопрос остался по сей день неразрешенным[6]
Советский социалистический строй оставил и данную просьбу без ответа.
28 августа 2015 года был открыт Мемориал жертвам Холокоста. Председатель Хмельницкой ОГА Михаил Загородный:Еврейская акция в Каменце-Подольском стала своеобразным рубиконом в политике уничтожения. Здесь впервые уничтожили не только мужчин евреев, но и женщин и детей. Нацистский молот жестокости начал кровавую жатву на полную мощность без разбора и милосердия. Вечная память погибшим[2]
Напишите отзыв о статье "Каменец-подольская резня"
Примечания
- ↑ [www.eleven.co.il/article/11942 Каменец-Подольский]
- ↑ 1 2 [khm.depo.ua/rus/khm/u-kam-yantsi-vidkrili-memorial-zhertvam-golokostu-28082015110000 В Каменце открыли Мемориал жертвам Холокоста]
- ↑ [holocaust-ukraine.net/res/custom/files/scientific_literature/3_4_Kruglov_Hronika.pdf Круглов А. И. Хроника Холокоста в Украине. — Запорожье: Премьер, 2004. — С. 28.]
- ↑ [izrus.co.il/history/article/2013-12-22/23107.html Массовое уничтожение евреев из Венгрии в районе Каменец-Подольска]
- ↑ Mallmann, Klaus-Michael (2001). Der qualitative Sprung im Vernichtungsprozeß: das Massaker von Kamenez-Podolsk Ende August 1941 [The jump in quality of the extermination process: the Kamianets-Podilskyi massacre, end of August 1941]. Jahrbuch für Antisemitismusforschung (in German) 10. pp. 239—264. ISBN 3-593-36722-X.
- ↑ [www.historicus.ru/deyatelnost_evreev_po_uvekovecheniyu_pamyati/ Мордехай Альтшулер. Деятельность евреев по увековечению памяти о Холокосте в Советском Союзе в эпоху Сталина]
Отрывок, характеризующий Каменец-подольская резня
Он, выдвинувшись вперед на кресле, сказал: Le Roi de Prusse! [Прусский король!] и сказав это, засмеялся. Все обратились к нему: Le Roi de Prusse? – спросил Ипполит, опять засмеялся и опять спокойно и серьезно уселся в глубине своего кресла. Анна Павловна подождала его немного, но так как Ипполит решительно, казалось, не хотел больше говорить, она начала речь о том, как безбожный Бонапарт похитил в Потсдаме шпагу Фридриха Великого.– C'est l'epee de Frederic le Grand, que je… [Это шпага Фридриха Великого, которую я…] – начала было она, но Ипполит перебил ее словами:
– Le Roi de Prusse… – и опять, как только к нему обратились, извинился и замолчал. Анна Павловна поморщилась. MorteMariet, приятель Ипполита, решительно обратился к нему:
– Voyons a qui en avez vous avec votre Roi de Prusse? [Ну так что ж о прусском короле?]
Ипполит засмеялся, как будто ему стыдно было своего смеха.
– Non, ce n'est rien, je voulais dire seulement… [Нет, ничего, я только хотел сказать…] (Он намерен был повторить шутку, которую он слышал в Вене, и которую он целый вечер собирался поместить.) Je voulais dire seulement, que nous avons tort de faire la guerre рour le roi de Prusse. [Я только хотел сказать, что мы напрасно воюем pour le roi de Prusse . (Непереводимая игра слов, имеющая значение: «по пустякам».)]
Борис осторожно улыбнулся так, что его улыбка могла быть отнесена к насмешке или к одобрению шутки, смотря по тому, как она будет принята. Все засмеялись.
– Il est tres mauvais, votre jeu de mot, tres spirituel, mais injuste, – грозя сморщенным пальчиком, сказала Анна Павловна. – Nous ne faisons pas la guerre pour le Roi de Prusse, mais pour les bons principes. Ah, le mechant, ce prince Hippolytel [Ваша игра слов не хороша, очень умна, но несправедлива; мы не воюем pour le roi de Prusse (т. e. по пустякам), а за добрые начала. Ах, какой он злой, этот князь Ипполит!] – сказала она.
Разговор не утихал целый вечер, обращаясь преимущественно около политических новостей. В конце вечера он особенно оживился, когда дело зашло о наградах, пожалованных государем.
– Ведь получил же в прошлом году NN табакерку с портретом, – говорил l'homme a l'esprit profond, [человек глубокого ума,] – почему же SS не может получить той же награды?
– Je vous demande pardon, une tabatiere avec le portrait de l'Empereur est une recompense, mais point une distinction, – сказал дипломат, un cadeau plutot. [Извините, табакерка с портретом Императора есть награда, а не отличие; скорее подарок.]
– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.
Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
