Каменка, Борис Абрамович
 |
Проверить информацию. Необходимо проверить точность фактов и достоверность сведений, изложенных в этой статье.
На странице обсуждения должны быть пояснения. |
| Каменка Борис Абрамович | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Франция |
| Супруга: |
Анастасия Яковлевна Фельдман |
| Дети: |
Четыре сына и дочь |
Борис Абрамович Каменка (9 января 1855, Киев — до 2 апреля 1942)[1] — купец 1-й гильдии, банкир, коммерции-советник (1901).
Содержание
Биография
Председатель правления Азовско-Донского банка (1910−1917).
Председатель Правлений: Общества Соединённых цементных заводов, Русского общества вывозной торговли.
Член правлений: Общества Токмакской железной дороги, Общества костеобжигательных заводов, страхового Общества «Россия», Русского общества «Сименс-Шуккерт», Таганрогского металлургического общества, Общества цементных заводов «Цепь».
Член Советов: Парижского Банка для северных стран (с 1912), Съездов представителей промышленности и торговли. Член хозяйственного правления Петербургской синагоги и правления Еврейского колонизационного общества. Советник Временного правительства по финансовым вопросам.
Активно участвовал в жизни еврейского населения империи — был председателем еврейской общины в Ростове-на-Дону, членом хозяйственного управления общины в Петербурге, занимался благотворительной деятельностью по улучшению жизни евреев. Играл заметную роль в общественной сфере — через родственника, члена совета Азовско-Донского банка — А. И. Каминку, являвшегося членом ЦК кадетской партии, поддерживал деятельность партии «Народной свободы» и её органа — газеты «Речь». Состоял гласным Ростовской городской думы, старшиной биржевого комитета, председателем Еврейской общины, директором Ростовского отделения Императорского музыкального общества.
В 1920 году отклонил предложение П. Н. Врангеля занять пост министра финансов в правительстве Крыма[2]. После 1920 года эмигрировал, участвовал в создании Российского торгово-промышленного союза, учреждённого в Париже в 1921 году российскими предпринимателями.
В мае 1921 выступил с докладом на съезде Представителей русской промышленности в Париже. В Париже работал администратором в Banque des Pays du Nord. Председатель Русского страхового общества в Париже (на 1923).
Семья
- Был женат на Анастасии Яковлевне Фельдман.
- Дети: Александр (род. 1888), Михаил (род. 1889), Георгий (род. 1893), Ипполит (род. 1897), Дарья-Виталия.
Напишите отзыв о статье "Каменка, Борис Абрамович"
Примечания
Источники
- Almanach de St-Pétersbourg. Cour, monde et ville. 1912.
- [www.rujen.ru/index.php/КАМЕНКА_Борис_Абрамович КАМЕНКА Борис Абрамович — Российская Еврейская Энциклопедия]
- [www.hist.msu.ru/Labs/Ecohist/OB11/Project/rossiya.html Россия и мир: экономическая конъюнктура 1911—1914 гг. (Из докладов правления Азовско-Донского банка собранию акционеров)]
- [all-photo.ru/jews/index.ru.html?obid=18202&pobid=18642&pobid=18654 Евреи в России: Каменка Борис Абрамович]
Отрывок, характеризующий Каменка, Борис Абрамович
Ростов все думал об этом своем блестящем подвиге, который, к удивлению его, приобрел ему Георгиевский крест и даже сделал ему репутацию храбреца, – и никак не мог понять чего то. «Так и они еще больше нашего боятся! – думал он. – Так только то и есть всего, то, что называется геройством? И разве я это делал для отечества? И в чем он виноват с своей дырочкой и голубыми глазами? А как он испугался! Он думал, что я убью его. За что ж мне убивать его? У меня рука дрогнула. А мне дали Георгиевский крест. Ничего, ничего не понимаю!»Но пока Николай перерабатывал в себе эти вопросы и все таки не дал себе ясного отчета в том, что так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.
Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.
