Каменск-Уральский металлургический завод

ОАО Каменск-Уральский металлургический завод
Основание	1944
Расположение	Россия Россия: Каменск-Уральский
Ключевые фигуры	Семенихин Александр (управляющий директор)
Отрасль	Цветная металлургия
Продукция	полуфабрикаты из алюминиевых и магниевых сплавов
Оборот	▲ 16 199 млн руб. 2014
Операционная прибыль	▲ 2172 млн руб.2014
Чистая прибыль	-1501 млн руб. 2014
Число сотрудников	3980 2014
Материнская компания	ООО «Управляющая компания „Алюминиевые Продукты“»
Дочерние компании	ЗАО «Алютек», ООО «Деревообрабатывающая компания», ООО «У трёх пещер», ООО «Бурильные трубы»
Аудитор	ЗАО "ПрайсвотерхаусКуперс Аудит"
Сайт	[www.kumz.ru www.kumz.ru]

К:Компании, основанные в 1944 году

Каменск-Уральский металлургический завод (ОАО КУМЗ) — одно из градообразующих предприятий города Каменска-Уральского Свердловской области России. КУМЗ создавался как завод специальной металлургии в составе Министерства авиационной промышленности для обеспечения самолётостроения полуфабрикатами из алюминиевых и магниевых сплавов, полученных обработкой давлением.

Принятое название на английском языке: Kamensk Uralsky Metallurgical Works J.S.Co. Сокращённое название — KUMZ — совпадает по звучанию с аббревиатурой на русском языке.

Завод выпускает из алюминия и алюминиевых сплавов слитки, плоский прокат, профили, трубы сварные, прессованные и бурильные, прутки, проволоку, штамповки любой конфигурации, диски для легковых и грузовых автомобилей, теплообменники для холодильников, окрашенные профили и конструкции.

История

История КУМЗа началась с выхода постановления Экономсовета СССР № 513-99С от 3 июня 1939 года о строительстве в районе Каменска-Уральского завода № 268 как базы по производству магниевых сплавов. В мае 1940 года начались строительные работы, но из-за начавшейся Великой Отечественной войны в планы строительства были внесены коррективы — строящийся завод должен был принять литейное и прокатное производства эвакуируемого из-под Москвы Ступинского металлургического завода (завода № 150). 6 февраля 1942 года была сдана в эксплуатацию первая электрическая печь литейного цеха. Первая плавка металла была выполнена 14 февраля. В апреле 1942 года в Верхнюю Салду отправился первый вагон с продукцией завода — слитками. В это же время, в связи с победой под Москвой и смещением линии фронта на безопасное расстояние, было принято решение о реэвакуации завода № 150, а новое оборудование для КУМЗа заказано в США.

Первым документальным определением предназначения завода стало следующее: «Завод № 268 является металлургическим заводом, предназначенным для производства основных материалов и заготовок для самолётостроения и частично для моторных заводов. На заводе предусмотрена организация трёх основных производств: прокатного — для изготовления алюминиевых листов, прессового — для изготовления прессованных профилей, кузнечно-прессового — для производства поковок и штамповок из цветных и чёрных металлов».

Осенью 1943 года первую продукцию выдали кузнечный и профильно-прессовый цехи, а в декабре завод стал самостоятельной хозяйственной единицей. 5 мая 1944 года в газете «Правда» был опубликован отчет об окончании строительства и введении в эксплуатацию первой очереди завода, история которого отсчитывается именно от этой даты. В 1945 году было запущено новое оборудование прокатного производства, а в 1946 году на завод поступила первая партия машин и прессов по репарациям из Германии. В 1949 году КУМЗ начал выпуск алюминиевой посуды.

В 1950-е годы объёмы производства наращивались, расширялась номенклатура выпускаемой продукции. Были введены в эксплуатацию новые корпуса цехов: в 1951 — кузнечно-прессового, в 1958 — литейного, в 1959 — прессового. В 1958 году КУМЗ впервые поставил продукцию (2952 тонны алюминиевого проката) на экспорт. В этом же году впервые было выпущено 585 тонн магниевого проката.

В марте 1966 года начала работу механизированная линия по производству испарителей к бытовым холодильникам. В мае плавильно-литейные агрегаты были переведены с мазута на природный газ.

В 1972 году на КУМЗе появился новый корпус и новый цех, предназначенный для выпуска легкосплавных бурильных труб. Первая бурильная труба была отпрессована 28 апреля. В 1975 году была внедрена Автоматизированная система управления предприятием. В 1982 году благодаря новой производственной линии «Ферро» выпускаемая на заводе алюминиевая посуда получила покрытие силикатными эмалями и внутреннее тефлоновое противопригарное покрытие. В 1991 году на заводе активно осваивалось производство алюминиево-литиевых сплавов. Впервые в России из этих сплавов были изготовлены плакированные листы.

30 ноября 1992 года завод был реорганизован в акционерное общество открытого типа. Конференция трудового коллектива выбрала первый вариант приватизации.

В декабре 2007 года был сдан в эксплуатацию новый цех по термомеханической обработке плит, получивший имя «Чкаловский». Изначально цех функционировал как отдельное ЗАО «Чкаловский» на площадке КУМЗа, но 21 июля 2008 года по результатам голосования акционеров было принято решение о присоединении ЗАО «Чкаловский» к ОАО «КУМЗ».

В декабре 2011 года был подписан ряд контрактов на постройку первой очереди нового прокатного комплекса на территории КУМЗа. Весь проект оценивается в 550 млн евро, а его первая очередь — цех холодной прокатки — в 86 млн евро. В мае 2012 года закончена модернизация уникального вертикального пресса усилием 30 000 тонн, которая была произведена лидером отечественного машиностроения «Уралмаш» вместе с американской компанией «Ойлгёр», которая поставила гидравлическое оборудование и автоматику. На этом прессе осуществляется высокоточная штамповка сложных деталей для авиакосмической отрасли и других отраслей промышленности. 19 мая 2015 года КУМЗ ввёл в эксплуатацию первую очередь нового прокатного комплекса — цех холодного проката тонких алюминиевых листов.

Директора завода

1. 1943—1945 — Ф. Т. Маленок
2. 1945—1951 — П. П. Мочалов
3. 1951—1953 — И. А. Жихарев
4. 1953—1957 — В. С. Курбатов
5. 1957—1972 — К. Н. Михайлов
6. 1972—1973 — Н. Д. Цабров
7. 1973—1985 — А. Н. Чеканов
8. 1985—1997 — Б. И. Пасынков
9. 1997—2001 — Н. Т. Тихонов
10. 2001—2002 — В. И. Трищенко (генеральный директор)
11. 2002—2003 — Р. Р. Арасланов (генеральный директор), В. И. Трищенко (исполнительный директор)
12. 2003—2006 — А. Р. Школьников (генеральный директор)
13. 2006—2012 — А. В. Филиппов
14. 2012—2013 — С. В. Боровик
15. 2013—2014 — С. В. Красноперов (и. о. управляющего директора)
16. 2014— н.в. — А. И. Семенихин

Награды

25 апреля 1964 года заводу было присвоено звание «Коллектив коммунистического труда». За трудовые успехи в развитии производства и во внедрении новой техники Указом Президиума Верховного Совета СССР 8 июня 1978 года КУМЗ был награждён орденом Трудового Красного Знамени.

В апреле 2005 года КУМЗ награждён грамотой Правительства РФ по итогам IV Всероссийского конкурса «Российская организация высокой социальной эффективности».

Новые технологии и наука

На КУМЗе проходили своё промышленное опробование различные научные разработки и технические решения в области металлургической технологии, в том числе:

• разработка и освоение алюминиево-литиевых сплавов;
• создание высокоэффективных жаропрочных материалов, полученных методом порошковой металлургии;
• освоение технологии производства труб из уникальных сплавов и бурильных труб из сплава 2024;
• проведение реконструкции двух скоростных линий прессования длинномерных профилей.

С развитием в стране программы освоения космоса завод одним из первых приступил к выполнению заказов космической промышленности. Продукция завода нашла применение при строительстве космических кораблей «Восток», «Восход» и «Буран», орбитальных станций «Салют» и «Мир», ракет-носителей «Протон», транспортных кораблей «Союз» и «Прогресс». Завод принимал участие в создании Международной космической станции и в программе «Морской старт».

Производство

Основные цеха КУМЗа:

• Литейный цех
• Трубопрессовый цех
• Прессовый цех
• Инструментальный цех
• Кузнечно-прессовый цех
• Цех испарителей
• Плитный проект
• Прокатный цех
• Научно-технический центр

Литейное производство

Основной задачей литейного производства является обеспечение обрабатывающих цехов исходными заготовками. Сырьем для производства алюминиевых сплавов в виде заготовок для проката или штамповки служит алюминий, поступающий с алюминиевых заводов, а также алюминиевый лом.

Цех оснащен плавильно-литейными агрегатами в составе: электрические печи ёмкостью 7 т, газовые печи ёмкостью 15—40 т, тигельно-индукционная печь ёмкостью 20 т, электровакуумные миксеры ёмкостью до 20 т, газовые миксеры ёмкостью до 40 т. В 2006 году введены в эксплуатацию два современных плавильно-литейных агрегата, в 2010 году — новый агрегат по выпуску крупногабаритных слитков. Для получения металла повышенной чистоты применяется рафинирование расплава смесью аргона и хлора, в том числе через вращающийся ротор и пористые пробки, вакуумирование расплава перед отливкой, фильтрация через стеклосетку и керамику. Для получения высокого качества литейной поверхности применяется литьё в блочные системы с «горячим верхом», графитовые и электромагнитные кристаллизаторы.

Имеющееся оборудование позволяет выпускать методом полунепрерывного литья слитки диаметром от 55 до 805 мм, полые слитки наружным диаметром от 196 до 805 мм и внутренним диаметром от 80 до 410 мм, плоские слитки сечением от 225×950 мм до 400×1600 мм, длиной до 5200 мм. В каталоге продукции завода сообщается, что КУМЗ отливает слитки более 70 марок алюминиевых деформируемых сплавов по РОССТАНДАРТу, серийно выпускает более 20 марок сплавов по международным стандартам EN, DIN, ASTM. В настоящее время завод является единственным поставщиком полуфабрикатов из деформируемых алюминиево-литиевых сплавов и сплавов на основе магния.

Прокатное производство

Изготовление полуфабрикатов производится из алюминия и алюминиевых сплавов, химический состав которых соответствует EN 573, ASTM B209, в соответствии с европейским стандартом EN 485, американским ASTM B209, германским DIN 1745 и английским BS 1470. Согласно каталогу продукции, ОАО «КУМЗ» является единственным в России и СНГ производителем тонких (0,3—0,4 мм) закаленных листов из сплавов АВ, Д16 и АК4-1, основным производителем термоупроченных плит для изделий авиационной техники. Прокатный цех является мировым лидером в производстве листов из алюминиево-литиевых сплавов, в том числе с ограниченным содержанием водорода в сплаве (до 0,4—0,6 см³/100 г металла).

Кроме проката с плоской поверхностью выпускаются плиты и листы со специальными насечками на поверхности, предотвращающими скольжение, Такая продукция применяется для полов транспортных средств, буровых вышек. Первая партия рифлёных плит была выпущена после отработки технологии в феврале 2006 года.

В 2012 году введена в эксплуатацию установка гидроабразивной резки плитной продукции. Гидроабразивная резка позволяет производить раскрой прямоугольных плит, в результате чего получаются заготовки требуемой сложной формы.

КУМЗ является одобренным поставщиком алюминиевых плит для таких известных зарубежных авиапроизводителей, как Boeing, Bombardier, Airbus.

Прессовое производство

Прессовое производство обеспечивает изготовление прутков, проволоки, труб, профилей (как сплошных, так и полых) из алюминиевых сплавов. Заготовкой для прессового производства является гомогенизированный обточенный и порезанный согласно типу и размеру оборудования и технологическим требованиям слиток.

КУМЗ имеет в своем распоряжении 39 горизонтальных гидравлических прессов усилием от 500 тс до 12 000 тс, которые располагаются в четырёх корпусах. Выпускает более 20 000 типоразмеров профилей, более 550 типоразмеров прутков, более 850 типоразмеров труб. Для прессования длинномерных тонкостенных профилей сложной конфигурации (с толщиной стенки 1,2—1,5 мм и описанной окружностью до 200 мм) введены в эксплуатацию две линии с натяжением на базе прессов 1250 и 2500 тс. Для производства легкосплавных бурильных труб, применяемых в нефтегазодобывающей промышленности, а также фасонных труб-корпусов для электродвигателей используются три пресса усилием 6000 тс с независимой прошивной системой передвижения иглы усилием 1200 тс. Закалка и старение прессованных полуфабрикатов для достижения необходимых механических свойств производится термическими установками.

Кузнечное производство

Кузнечное производство обеспечивает изготовление штамповок и поковок из алюминиевых сплавов методом объёмной штамповки. Заготовкой для кузнечного производства может быть слиток, прессовое изделие или прокат.

Кузнечно-штамповочное производство имеет в своём составе по два вертикальных гидравлических пресса усилием 1250 тс и 5000 тс, по одному 10 000 тс, 15 000 тс и 30 000 тс, ковочный пресс усилием 6000 тс и кольцераскатной стан. На КУМЗе выпускают детали фюзеляжа и крыльев самолётов, шпангоуты летательных аппаратов, барабаны и реборды самолётных колёс, лопасти самолётных винтов, турбинные лопатки, штампованные обечайки, поршни двигателей внутреннего сгорания, рычаги автомобильных подвесок, буксы железнодорожных колёсных пар, автомобильные колёса.

Используются технологические кузнечные операции осадки слитков, всесторонней ковки, вальцовки (прокатки) с использованием валков переменного сечения, штамповки в объёмных штампах, прошивки, вырубки. Использование штампов с разъёмными вставками позволяет получить штамповки сложной конфигурации с минимальными припусками под механическую обработку.

Масса штамповок от 100 г до 1500 кг, площадь проекции от 100 до 12 500 см². Для термообработки штамповок и поковок кузнечные цеха имеют электрические печи с принудительной циркуляцией воздуха.

Лаборатория

У КУМЗа имеется собственная лаборатория, которая может проводить различные испытания свойств алюминиевых полуфабрикатов:

• спектральный анализ
• определение содержания газов в металле
• испытание на растяжение
• испытание на изгиб
• испытание на твёрдость
• вязкость разрушения
• контроль макроструктуры, микроструктуры
• испытание на раздачу конусом

Экспорт

В настоящее время большая доля продукции КУМЗ производится для экспорта. Алюминиевые полуфабрикаты поставляются в 46 стран мира — Европу, Северную и Южную Америки, Азию, Африку, Океанию.

Согласно требованиям основных мировых потребителей алюминиевых полуфабрикатов система качества, продукция, производство сертифицированы: ISO 9001:2000 и AS9100 (2006—2009 годах компанией SGS, в 2009 компанией TÜV Rheinland Group), ISO 14001, OHSAS 18000, Lloyd’s Register, Межгосударственным авиационным комитетом, Det Norske Veritas, Nadcap.

КУМЗ имеет свои представительства за рубежом

• A.S. Mill Products GmbH (Цуг, Швейцария)
• A.S. Mill Products Inc (США)
• A.S. Mill Products HK (Гонконг)

Финансовые показатели

	2005	2006	2007	2008	2009	2010	2011	2012	2013	2014
Выручка, млрд руб.	8,1	11,1	13,5	12,2	8,4	12,7	14,6	13,9	13,4	16,2
Чистая прибыль, млн руб.	6	2465	489	−310	−495	544	732	762	553	-1501

Влияние на окружающую среду

Работа КУМЗа, как и любого металлургического предприятия, наносит вред окружающей среде. По данным за 2014 год завод не относится к основным источниками загрязнения атмосферного воздуха. Доля КУМЗа в сбросе сточных вод в реку Исеть — 11,6 % (3 место в городе).

Собственники

Основной владелец завода — кипрская компания Alu Production Holding ltd, которой по состоянию на 30 июня 2015 года принадлежало 91,62 % акций. При этом конечным бенефициаром предприятия считается В. Ф. Вексельберг. Общее количество акционеров снизилось с 9014 в 2003 году до 3458 в 2014 году. Реестр акционеров предприятия ведет ЗАО «Профессиональный регистрационный центр».

Социальная политика

Исторически сложилось так, что наличие большого количества крупных промышленных предприятий в городе Каменск-Уральский с начала 1950-х годов привело к нехватке кадров и борьбе предприятий как за квалифицированных инженеров, так и за рабочих. Первым аргументом в этой борьбе было решение жилищной проблемы. Рядом с КУМЗом появился относительно изолированный посёлок имени Чкалова. Обычный темп строительства жилья в 1980-е годы составлял около 11 000 м² в год. Для своих сотрудников завод решал проблемы с детскими садами, медицинским обеспечением, досугом:

• В 1945 году создана центральная площадка с гимнастическим городком, теннисным кортом, беговыми дорожками и местами для волейбола и футбола
• В 1949 году построен стадион «Металлист»
• В 1964 году построен заводской Дом спорта «Металлург»
• В 1966 году открыта заводская поликлиника, в 1967 — детская поликлиника в посёлке Чкалова
• В 1967 году (по другим данным в 1969 году) введена в строй лодочная станция «Металлист» (единственная в настоящее время действующая лодочная станция в городе).
• В 1969 году (по другим данным в 1970 году) построен дворец культуры «Металлург»
• В 1979 году запущен новый терапевтический корпус
• В 1991 году завод приобрёл загородную базу «Луч» на берегу озера Червяное
• В 1992 году закончено строительство новой школы с зимним садом в посёлке имени Чкалова

Ежегодно в канун Нового года на площади перед дворцом культуры «Металлург» завод возводит ледовый (снежный) городок, который в праздники открыт для свободного посещения.

Спортивная жизнь завода

Ежегодно на заводе проходят летняя и зимняя спартакиады, в которые включены соревнования по футболу и мини-футболу, волейболу, баскетболу, бегу на лыжах, лёгкой атлетике.

По итогам сезона 1995/1996 годов женская волейбольная команда КУМЗа «Металлист» вышла в высшую лигу чемпионата России.

Литература

1. Котлов А. Н. Дорога длиною в жизнь. — Каменск-Уральский, 1995. — 240 с.
2. Котлов А. Н. Каменск-Уральский металлургический завод: 60. — Каменск-Уральский, 2004. — 300 с. — 1000 экз. — ISBN 5-7525-1213-1.

Ссылки

• [www.kumz.ru Официальный сайт ОАО КУМЗ]

Отрывок, характеризующий Каменск-Уральский металлургический завод

На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.