Камероцерас
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 14 октября 2011 года. |
† Камероцерас | ||||||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Научная классификация | ||||||||||||
|
||||||||||||
Латинское название | ||||||||||||
Cameroceras Conrad, 1842[1] | ||||||||||||
Виды | ||||||||||||
|
Камероцерас (лат. Cameroceras, от лат. camera и др.-греч. κέρας «рог») — род гигантских головоногих ортоконов, существовавших в ордовикском периоде[2], 470—440 млн лет назад. Окаменевшие раковины камероцераса обнаружены в Испании, Северной Америке и на севере Южной Америки.
Содержание
Строение и образ жизни
Раковина камероцераса достигала длины 9—10 м, то есть, вместе с щупальцами этот моллюск должен был иметь длину 11 метров (Сейчас эти данные пересмотрены в немного меньшую сторону[3]). Этот моллюск был одним из крупнейших животных, когда либо живших в эпоху палеозоя. Судя по его огромным размерам, он был высшим хищником, обитавшим на глубоководье и, вероятно, питавшимся ракоскорпионами, такими как мегалограпт (Megalograptus welchi), большими трилобитами, и небольшими головоногими.
Таксономия
Термин Камероцерас стал мусорным таксоном, к камероцерасам так же относят любых крупных ортоконов, таких как эндоцерас (Endoceras), вагиноцерас (Vaginoceras), менискоцерас (Meniscoceras). Хотя Cameroceras trentonense был впервые описан Конрадом в 1842 году, с тех пор термин использовался в разных значениях. Cameroceras и Endoceras используется даже для описания разных стадий развития одного вида.
Напишите отзыв о статье "Камероцерас"
Примечания
- ↑ [paleodb.org/cgi-bin/bridge.pl?a=basicTaxonInfo&taxon_no=12713 Информация о таксоне] на сайте Paleobiology Database (paleodb.org) (англ.) (Проверено 14 октября 2011)
- ↑ Rex E. Crick [www.jstor.org/stable/2400474 Diversity and Evolutionary Rates of Cambro-Ordovician Nautiloids] // Paleontological Society. — 1981. — Т. 7, вып. 2. — С. 219.
- ↑ Teichert, C., Kummel, B. (1960). Size of Endocerid Cephalopods. Breviora 128: 1–7. [www.archive.org/details/cbarchive_39967_teichertcbkummel1960sizeofendo1952 Текст] (англ.) (Проверено 14 октября 2011)
Ссылки
- [samlib.ru/k/kaminjar_d_g/completeguide01.shtml The Complete Guide to Prehistoric Life: Моллюски]
Докембрий | Фанерозой | Эон | |||||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Палеозой | Мезозой | Кайнозой | Эра | ||||||||||
Кембрий | Ордо вик |
Сил ур |
Девон | Карбон | Пермь | Триас | Юра | Мел | Палео ген |
Нео ген |
П-д | ||
4570 | 541 | 485,4 | 443,4 | 419,2 | 358,9 | 298,9 | 252,2 | 201,3 | 145,0 | 66,0 | 23,03 | млн лет ← | |
2,588 |
Это заготовка статьи по палеонтологии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Это заготовка статьи по малакологии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Камероцерас
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.