Кампания Цзо Цзунтана в Синьцзяне

Поход Цзо Цзунтана в Восточный Туркестан — военная кампания, проводившаяся войсками империи Цин в 1875—1878 годах и направленная в первую очередь против кашгарского хана Якуб-бека. Китайские войска возглавлял цинский генерал Цзо Цзунтан.

Общая численность китайских войск составляла, по некоторым оценкам, около 80 тысяч человек, однако только 20 тысяч из них участвовали в боевых действиях. Особое значение Цзо Цзунтан придавал взятию Урумчи, считая это ключевым условием победы в войне; город был взят китайскими войсками 17 августа 1876 года. Очередное широкомасштабное наступление, на этот раз на территории к югу от Урумчи, было начато 14 апреля 1877 года, войсками в нём командовал назначенный Цзо полководец Лю Цзуньтан; это наступление было трудным для китайской армии, проделавшей путь в сотни километров по пустыне в условиях острой нехватки воды. Тем не менее кашгарские войска терпели поражения по всей линии фронта, в мае 1877 года хан Якуб-бек был отравлен, а в октябре Кашгария окончательно распалась на несколько государств, что упростило её скорый захват Китаем, несмотря на активное вооружённое сопротивление в этой же местности отрядов Биянху. В итоге вся территория северо-запада Синьцзяна вошла в состав Китая.

В результате китайских побед границы Цинской империи вплотную подступили к Илийскому краю, оккупированному Российской империей ещё в 1871 году. После длительных переговоров 24 февраля 1881 года между сторонами был подписан договор об Илийском крае, предусматривающий передачу этой территории Китаю. Другим результатом кампании стало появление народа дунган — ими стали мусульмане северного Синьцзяна, бежавшие в среднеазиатские владения России, спасаясь от китайской армии.

Библиография

• 《影响中国的100次战争》 作者：张秀平、毛元佑、黄朴民.

Отрывок, характеризующий Кампания Цзо Цзунтана в Синьцзяне

Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.