Кампания на Соломоновых островах

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Кампания на Соломоновых островах
Основной конфликт: Война на Тихом океане

Американские солдаты на Бугенвиле. Март 1944
Дата

январь 1942 – 21 августа 1945

Место

Британские Соломоновы острова, территориальные воды Новой Гвинеи
Тихий океан.

Итог

Решительная победа США и союзников.

Противники
Силы союзников, включая:
США
Австралия
Японская империя
Командующие
Честер Нимиц
Дуглас Макартур
Уильям Сидней Марчант
Роберт Гормлей
Уильям Хэлси
Александр Вандегрифт
Александер Патч
Фрэнк Флетчер
Ричмонд К. Тёрнер
Эрик Фельдт
Рой Гейгер
Теодор С. Уилкинсон
Оскар Грисуолд
Стэнли Севидж
Исороку Ямамото
Сигэёси Иноуэ
Нисидзо Цукахара
Дзинъити Кусака
Гунъити Микава
Райдзо Танака
Хитоси Имамура
Харукити Хякутакэ
Минору Сасаки
Силы сторон
неизвестно неизвестно
Потери
неизвестно неизвестно

Кампания на Соломоновых островах (англ. Solomon Islands campaign, яп. ソロモン諸島の戦い) — одна из основных кампаний на Тихоокеанском театре военных действий во время Второй мировой войны.

Кампания началась с высадки японского десанта и оккупации значительных территорий Британских Соломоновых островов и острова Бугенвиль в течение первых шести месяцев 1942 года. Сразу после оккупации японцы развернули масштабное строительство морских и авиационных баз с целью подготовить плацдарм для наступления на Новую Гвинею и создать защитный барьер для своей основной военной базы в Рабауле, Новая Британия.

Союзники, оберегая свои коммуникации и линии поставок в южной части Тихого океана, организовали контрнаступление в Новой Гвинее, изолировали японскую базу в Рабауле и контратаковали японцев 8 августа 1942 года на Соломоновых островах с высадками в Гуадалканале и малых прилегающих островах. Эти высадки повлекли за собой серию сражений на суше и на море между противниками, начиная с десанта в Гуадалканале и продолжились рядом столкновений в центральных и северных Соломонах, на острове Нью-Джорджия и его окрестностях, на Бугенвиле.

В ходе кампании на истощение боевые действия велись на земле, море и в небе, союзники измотали японцев нанося им невосполнимые потери в военных силах и средствах. Часть островов была отвоёвана, хотя сопротивление на них продолжалось до конца войны, часть японских позиций была изолирована и нейтрализована, а войска оттуда выведены. На поздних этапах кампания на Соломоновых островах объединяется с Новогвинейской кампанией.





Общий фон

Оперативно-стратегическая ситуация

7 декабря 1941 года, после провала в переговорах с США по действиям Японии в Китае и Французском Индокитае, японцы атаковали Тихоокеанский флот ВМС США в гавайском Пёрл-Харборе. Налёт привёл к повреждению большинства линкоров флота и ознаменовал начало состояния войны между двумя нациями. Нападение на владения Британской империи, начавшееся с удара по Гонконгу, произошло практически одновременно с атакой на Пёрл-Харбор и втянуло в конфликт Великобританию, Австралию и Новую Зеландию. Вступая в эту войну, своими основными задачами японское руководство считало: нейтрализация американского флота, захват территорий богатых полезными ископаемыми и организация крупных военных баз для защиты своей обширной империи. Эти цели чётко определялись в секретном приказе № 1 Объединённого японского флота, датировавшегося 1 ноября 1941 года:

…изгнать британские и американские силы из Голландской Ост-Индии и установить политику автономной самостоятельности и экономической независимости

В первые шесть месяцев войны Японская империя добилась выполнения своих первичных стратегических целей, захватив Филиппины, Таиланд, Британскую Малайю, Сингапур, Голландскую Ост-Индию, острова Уэйк, Новая Британия, Гилберта и Гуам. Следующей задачей японцев было установить эффективный защитный периметр от Британской Индии на западе, через Голландскую Ост-Индию на юге, до островных баз в южном и центральном Тихом океане как юго-восточной границы обороны. Основным опорным пунктом японской армии и флота в южной части Тихого океана был Рабаул, захваченный в январе 1942 года. В марте-апреле японские силы оккупировали Бугенвиль и приступили к строительству лётного поля и морской базы в Буине в южной части острова, а также аэродрома на острове Бука к северу от Бугенвиля[1][2].

 
Кампания на Соломоновых островах
Тулаги (1) Гуадалканал Блэкетт «Катвил» Операция «Месть» Нью-Джорджия Кула Коломбангара Велья Хораниу Велья-Лавелья 1 Велья-Лавелья 2 о-ва Трежери Шуазёль Бугенвиль Рабаул Сент-Джордж Зелёные острова
  Тихоокеанский театр военных действий Второй мировой войны

Японское наступление на Соломоновых островах

На апрель 1942 года была запланировано проведение совместной операции японской армии и флота по оккупации Порта-Морсби в Новой Гвинее, под кодовым названием «Мо». Одной из составляющих этого плана была военно-морская операция по захвату острова Тулаги из состава южных Соломонов. Таким образом японцы стремились расширить свой южный периметр и основать новые военные базы для дальнейшего наступления и овладения островами Науру, Банаба, Новая Каледония, Фиджи и Самоа, чтобы перерезать транспортные пути сообщения между США и Австралией, и в перспективе покорить или уничтожить Австралию, как угрозу японским позициям в южной части Тихого океана. Японский флот также предлагал возможное вторжение в Австралию, но армия докладывала о текущем недостатке войск для осуществления данной операции[2][3].

Военно-морские силы Японии благополучно завоевали Тулаги, однако их вторжение в Порт-Морсби было отменено из-за поражения в битве в Коралловом море. Вскоре после этого японский флот организовал небольшие гарнизоны на северных и центральных Соломоновых островах. Месяц спустя Объединённый флот империи потерял 4 авианосца в сражении у атолла Мидуэй[2].

Союзники противопоставили угрозам Австралии наращивание войск и авиатехники[4], с целью приблизиться и отбить Филиппины. В марте 1942 года руководитель военно-морскими операциями флота США Эрнест Кинг выступил в поддержку наступления от Новых Гебрид через Соломоновы острова к архипелагу Бисмарка[5]. Вслед за победой на атолле Мидуэй, генерал Дуглас Макартур, принявший командование союзными войсками в юго-западном тихоокеанском регионе, предложил нанести молниеносный удар по Рабаулу, укреплённой японской операционной базе. Американский флот настаивал на более постепенном наступлении от Новой Гвинеи к цепочке Соломоновых островов. Все эти встречные предложения адмирал Кинг и начальник генштаба генерал Маршалл претворили в трёхступенчатый план боевых действий. Первой задачей был захват острова Тулаги из состава архипелага Соломонов. Второй ступенью было наступление вдоль новогвинейского побережья. Третьей целью являлось взятие Рабаула.

Реализация первой ступени плана выразилась в виде директивы Объединенного комитета начальников штабов от 2 июля 1942 года о проведении операции «Уотчтауэр»[6], начав тем самым следующую фазу кампании на Соломоновых островах.

Ход кампании

Союзники сформировали сводное военно-воздушное соединение Cactus Air Force, добившись господства в небе в дневное время суток. Японцы ответили скоростными ночными поставочными рейсами, которые они прозвали «Крысиной транспортировкой» (а союзники — «Токийским экспрессом») через пролив Нью-Джорджия (прозванном «Щель»). Происходили многочисленные боестолкновения в попытках пресечь этот японский канал поставок. В течение Гуадальканальской кампании обе стороны понесли столь большие потери в кораблях, что южная конечность пролива Нью-Джорджия, изначально называвшаяся пролив Саво, стала известна как пролив Железное дно.

Успехи союзников на Соломоновых островах оградили Австралию и Новую Зеландию от опасности прекращения американских поставок. Операция «Катвил» — генеральная стратегия союзных войск в кампаниях в Новой Гвинее и на Соломоновых островах — началась 30 июня 1943 года, и привела к блокаде и нейтрализации Рабаула, а также свела к нулю превосходство японцев на море и в небе. Это открыло путь союзникам на Филиппины и позволило отрезать Японию от богатых природными ресурсами территорий Голландской Ост-Индии.

Кампания на Соломоновых островах достигла своей наивысшей точки в ожесточённых боях Бугенвильской кампании, которая продолжалась до конца войны.

Напишите отзыв о статье "Кампания на Соломоновых островах"

Примечания

  1. W. Murray, A. R. Millett. A War To Be Won. — 2001. — P. 169-195.
  2. 1 2 3 R. Spector. Eagle Against The Sun. — 1985. — P. 152-153.
  3. Frank R.B. Guadalcanal. — 1990. — P. 21-22.
  4. R. Spector. Eagle Against The Sun. — 1985. — P. 143-144.
  5. R. Spector. Eagle Against The Sun. — 1985. — P. 185, 201. (см. меморандум Кинга президенту США)
  6. R. Spector. Eagle Against The Sun. — 1985. — P. 185-186.

Литература

На русском языке
На английском языке
  • Brian Altobello. Into the Shadows Furious: The Brutal Battle for New Georgia. — Novato, CA: Presidio Press, 2000. — 408 p. — ISBN 0-891-41717-6.
  • Eric Bergerud. Fire in the Sky: The Air War in the South Pacific. — Boulder, CO: Westview Press, 2000. — 723 p. — ISBN 0-81332-985-X.
  • Eric Bergerud. Touched with Fire: The Land War in the South Pacific. — New York, NY: Penguin Books, 1997. — 566 p. — ISBN 0-140-24696-7.
  • Steven Bullard (translator). [ajrp.awm.gov.au/ajrp/ajrp2.nsf/088031725e4569e4ca256f4f00126373/1fcb61d633972daaca257291000abf44?OpenDocument Japanese Army Operations in the South Pacific Area: New Britain and Papua campaigns, 1942–43]. — Canberra: Australian War Memorial, 2007. — 262 p. — ISBN 978-0-9751-9048-7.
  • Andrieu D'Albas. Death of a Navy: Japanese Naval Action in World War II. — 2. — Old Greenwich, CT: Devin-Adair Pub, 1965. — 362 p. — ISBN 0-815-95302-X.
  • Edward J. Drea. [books.google.com/books?id=d_QucLgSmnkC&printsec=frontcover&dq=inauthor:Edward+inauthor:Drea&lr=&as_drrb_is=q&as_minm_is=0&as_miny_is=&as_maxm_is=0&as_maxy_is=&num=100&as_brr=0&ei=ujRnS9eWK4vgyASpjMwQ&hl=ru&cd=1#v=onepage&q=&f=false In the Service of the Emperor: Essays on the Imperial Japanese Army]. — Lincoln, NE: University of Nebraska Press, 2003. — 300 p. — ISBN 0-803-26638-3.
  • David C. Evans. The Struggle for Guadalcanal // The Japanese Navy in World War II: in the words of former Japanese naval officers. — Annapolis, Md: Naval Institute Press, 1997. — P. 156—211. — ISBN 0-870-21316-4.
  • Frank Richard B. Guadalcanal: The Definitive Account of the Landmark Battle. — 1. — New York, NY: Random House, 1990. — 800 p. — ISBN 0-394-58875-4.
  • Harry A. Gailey. [books.google.com/books?id=ax8QJDslzGEC&printsec=frontcover&dq=intitle:Bougainville&lr=&as_drrb_is=q&as_minm_is=0&as_miny_is=&as_maxm_is=0&as_maxy_is=&num=100&as_brr=0&ei=7yhnS4KtBoq6zgSCt-iXCw&hl=ru&cd=1#v=onepage&q=&f=false Bougainville, 1943-1945: The Forgotten Campaign]. — 2. — Lexington, KY: University Press of Kentucky, 2003. — 248 p. — ISBN 0-8131-9047-9.
  • Samuel B. Griffith. [books.google.com/books?id=q4L7QjcnzJkC&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q=&f=false The Battle for Guadalcanal]. — 3. — Champaign, Il: University of Illinois Press, 2000. — 312 p. — ISBN 0-252-06891-2.
  • Edwin P. Hoyt. Glory of the Solomons. — 2. — New York, NY: Jove Publications, 1990. — 355 p. — ISBN 0-515-10450-7.
  • C. W. Kilpatrick. The Naval Night Battles in the Solomons. — 1. — Pompano Beach, FL: Exposition Press of Florida, 1987. — 315 p. — ISBN 0-682-40333-4.
  • Gavin Long. [www.awm.gov.au/histories/second_world_war/volume.asp?levelID=67909 The Final Campaigns]. — 1. — Canberra: Australian War Memorial, 1963. — Vol. 7. — 667 p. — (Australia in the War of 1939–1945. Series 1 – Army).
  • Walter Lord. [books.google.com/books?id=DXvyYemfy-4C&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=true Lonely Vigil: Coastwatchers of the Solomons]. — 2. — Annapolis, MD: Naval Institute Press, 2006. — 322 p. — ISBN 1-59114-466-3.
  • Dudley McCarthy. [www.awm.gov.au/histories/second_world_war/volume.asp?levelID=67907 South–West Pacific Area – First Year: Kokoda to Wau]. — 1. — Canberra: Australian War Memorial, 1959. — Vol. 5. — 656 p. — (Australia in the War of 1939–1945. Series 1 – Army).
  • William L. McGee. The Solomons Campaigns, 1942—1943: From Guadalcanal to Bougainville: Pacific war turning point. — 1. — Tiburon, CA: BMC Publications, 2002. — Vol. 2. — 639 p. — (Amphibious Operations in the South Pacific in World War II). — ISBN 0-970-16787-3.
  • Williamson Murray, Allan R. Millett. [books.google.com/books?id=tdYkMPfUSUAC&printsec=frontcover&dq=inauthor:%22Williamson+Murray%22&ei=WTpnS4WFEaG4yQTmgq3LAQ&hl=ru&cd=1#v=onepage&q=&f=false A War To Be Won: Fighting the Second World War]. — Cambridge, MA: Harvard University Press, 2001. — 736 p. — ISBN 0-674-00680-1.
  • George Odgers. [www.awm.gov.au/histories/second_world_war/volume.asp?levelID=67913 Air War Against Japan, 1943–1945]. — 2. — Canberra: Australian War Memorial, 1968. — Vol. 2. — 533 p. — (Australia in the War of 1939–1945. Series 3 – Air).
  • Michael T. Smith. Bloody Ridge: The Battle That Saved Guadalcanal. — Navato, Ca: Presidio Press, 2000. — 264 p. — ISBN 0-891-41718-4.
  • Ronald H. Spector. Eagle Against The Sun: The American War With Japan. — 1. — New York: MacMillan, Inc., 1985. — 589 p. — ISBN 0-029-30360-5.

Ссылки

  • John C Chapin. [www.ibiblio.org/hyperwar/USMC/USMC-C-NSol/index.html Top of the Ladder: Marine Operations in the Northern Solomons] (англ.) (1997). Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LU8a7FF Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • [www.ibiblio.org/hyperwar/AAF/IV/index.html Vol. IV, The Pacific: Guadalcanal to Saipan, August 1942 to July 1944] (англ.). The Army Air Forces in World War II. U.S. Office of Air Force History. Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LU9owTz Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • George Carroll Dyer. [www.ibiblio.org/hyperwar/USN/ACTC/index.html The Amphibians Came to Conquer: The Story of Admiral Richmond Kelly Turner] (англ.). United States Government Printing Office. Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUANI2e Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • Oliver A. Gillespie. [www.nzetc.org/tm/scholarly/tei-WH2Paci-_N84085.html The Official History of New Zealand in the Second World War, 1939–1945; The Battle for the Solomons (Chapter 7)] (англ.). New Zealand Electronic Text Center (1952). Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUAtk60 Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • Jon T. Hoffman. [www.nps.gov/archive/wapa/indepth/extContent/usmc/pcn-190-003130-00/index.htm From Makin to Bougainville: Marine Raiders in the Pacific War] (англ.) (брошюра). World War II Commemorative Series. Marine Corps Historical Center (1995). Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUBwrB9 Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • Stephen J. Lofgren. [www.ibiblio.org/hyperwar/USA/USA-C-NSolomons/index.html Northern Solomons] (англ.). The U.S. Army Campaigns of World War II. Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUCvRU2 Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • Charles D. Melson. [www.ibiblio.org/hyperwar/USMC/USMC-C-CSol/index.html Up the Slot: Marines in the Central Solomons] (англ.). World War II Commemorative Series. History and Museums Division, Headquarters, U.S. Marine Corps (1993). Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUDaY8z Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • John, Jr. Miller. [www.ibiblio.org/hyperwar/USA/USA-P-Rabaul/index.html Cartwheel: The Reduction of Rabaul] (англ.). United States Army in World War II: The War in the Pacific. Office of the Chief of Military History, U.S. Department of the Army (1959). Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/65Z8Uhl6n Архивировано из первоисточника 19 февраля 2012].
  • Peter B. Mersky. [www.ibiblio.org/hyperwar/USMC/USMC-C-Aces/index.html Time of the Aces: Marine Pilots in the Solomons, 1942-1944] (англ.). Marines in World War II Commemorative Series. History and Museums Division, Headquarters, U.S. Marine Corps (1993). Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUEyvdH Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • John Rentz. [www.ibiblio.org/hyperwar/USMC/USMC-M-CSol/USMC-M-CSol-5.html Marines in the Central Solomons] (англ.). Historical Branch, Headquarters, U.S. Marine Corps (1952). Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUGYHmJ Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • Henry I. Shaw, Douglas T. Kane. [www.ibiblio.org/hyperwar/USMC/II/index.html Volume II: Isolation of Rabaul] (англ.). History of U.S. Marine Corps Operations in World War II (1963). Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUHDaev Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • C. Peter Chen. [ww2db.com/battle_spec.php?battle_id=8 Solomon Islands Campaign] (англ.). World War II Database. Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUHlU89 Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • [www.army.mil/cmh/books/wwii/MacArthur%20Reports/MacArthur%20V2%20P1/macarthurv2.htm#contents Japanese Operations in the Southwest Pacific Area, Volume II — Part I] (англ.). Reports of General MacArthur. U.S. Army Center of Military History.. Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUJ9Jpc Архивировано из первоисточника 22 марта 2012]. (Английский перевод официальных записей японского бюро демобилизации описывающие действия имперской армии и флота в юго-западной части Тихого океана)
  • [www.ibiblio.org/hyperwar/AAF/WW/index.html Pacific Counterblow: The 11th Bombardment Group and the 67th Fighter Squadron in the Battle for Guadalcanal] (англ.). Wings at War. Office of Assistant Chief of Air Staff, Intelligence. U.S. Army Air Forces (1992). Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/66LUJjFel Архивировано из первоисточника 22 марта 2012].
  • [www.ibiblio.org/hyperwar/AAF/AAFHS/AAF-HS-35.pdf Guadalcanal and the Origins of the Thirteenth Air Force] (англ.) (PDF)(недоступная ссылка — история). Office of Assistant Chief of Air Staff, Intelligence, Historical Division. U.S. Army Air Forces (July 1945). Проверено 2 апреля 2010. [web.archive.org/20060513024327/www.ibiblio.org/hyperwar/AAF/AAFHS/AAF-HS-35.pdf Архивировано из первоисточника 13 мая 2006].

Отрывок, характеризующий Кампания на Соломоновых островах

– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.