Камперо Леес, Нарцисс
| Нарцисс Камперо Леес исп. Narciso Campero Leyes 
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 19 января 1880 — 3 сентября 1884 | |||
| Предшественник: | Иларион Даса | ||
| Преемник: | Грегорио Пачеко | ||
| Вероисповедание: | Католик | ||
| Рождение: | 29 октября 1813 Тариха, Боливия | ||
| Смерть: | 12 августа 1896 (82 года) Сукре, Боливия | ||
| Имя при рождении: | Нарцисс Камперо Леес | ||
| Партия: | Либеральная партия Боливии | ||
Нарци́сс Кампе́ро Ле́ес (29 октября 1813 — 12 августа 1896) — боливийский политический деятель, президент страны с 1880 до 1884 года. Его именем названа провинция в департаменте Кочабамба.
Биография
Родился в семье зажиточных землевладельцев из Тарихи. Получил образование в Университете Чукисака, однако выбрал карьеру военного, воодушевлённый действиями героев войны за независимость. Окончил престижную военную академию во Франции. Будучи сторонником Хосе Бальивиана, решил оставить армию и остаться во Франции во времена пребывания у власти режима Бельсу (с 1847 года).
Хотя Камперо отошёл от политики, он не мог оставаться в стороне во время Тихоокеанской войны против Чили, начавшейся в феврале 1879 года. Ему пришлось командовать пятой боливийской дивизией, которая участвовала в самых катастрофических сражениях. Его заслуги, тем не менее, были признаны. В декабре 1879 года решением Государственного совета Илариона Даса был отстранен от власти, а по результатам выборов в следующем году на пост президента был избран Нарцисс Камперо.
Таким образом 66-летний генерал Камперо принял власть в стране в самый критический момент, Боливия потерпела поражение в войне с Чили. Конгресс назначил на пост вице-президента консервативного лидера Анисето Арсе.
Камперо имел поддержку двух крупнейших партий того времени: Либеральной Элиодоро Камачо и Консервативной Анисет Арсе. Последний имел финансовые интересы в Чили, в связи с чем он начал переговоры с чилийским правительством относительно сдачи провинции Литорал в обмен на экономические уступки. После этого Камперо обвинил Арсе в государственной измене.
После завершения срока правления, в 1884 г., Камперо присоединился к Либеральной партии. Он умер в Сукре 12 августа 1896.
Напишите отзыв о статье "Камперо Леес, Нарцисс"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Камперо Леес, Нарцисс
– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.Граф нахмурился.
– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.
Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.
Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
