Кампоманес, Педро Родригес де

Педро Родригес де Кампоманес <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Антонио Карнисеро, Портрет Педро Родригеса де Кампоманеса (1777)</td></tr>

Педро Родригес де Кампоманес-и-Перес (исп. Pedro Rodríguez de Campomanes y Pérez, primer conde de Campomanes, род. 1 июля 1723 г. Тинео (в Астурии) — ум. 3 февраля 1802 г. (по другим данным, в 1803 году) Мадрид) — испанский государственный деятель, экономист, историк. Первый граф де Кампоманес.

Биография

П. Р. де Кампоманес родился обедневшей малоземельной дворянской семье. Образование получил в городке Сантильяна-дель-Мар, затем изучал юриспруденцию в Овьедо и Севилье, где получил степень бакалавра. С 1742 года Кампоманес работает в Мадриде в различных адвокатских конторах, где расширяет и совершенствует свои знания в области права. Здесь же он знакомится и вступает в брак с Мануэлой де Сотомайор Амарилья-и-Амайя; в этом браке супруги имели дочь и двух сыновей.

Оставив карьеру адвоката и поступив на государственную службу, Кампоманес последовательно занимает должности руководителя почтового ведомства, в 1763—1789 годы он министр финансов Испании, в 1789—1791 годы — председатель королевского совета Кастилии, в 1791—1798 — государственный секретарь. В значительной степени руководил проведением коренных реформ в области администрирования и управления хозяйством в годы правления короля Карла III, направленным на устранение феодальных пережитков в жизни страны. Кампоманес снял ограничения на торговлю зерном, облегчил торговые отношения между собственно Испанией и её колониями. Много внимания уделял насущным вопросам хозяйствования — ремонту и прокладке новых дорог, улучшению государственных финансов, основывал новые мануфактуры и технические училища, финанcировал обучение испанских специалистов за пределами Испании, способствовал изданию зарубежной научной и технической литературы в стране.

Будучи сторонником политики «просвещённого абсолютизма», Кампоманес выступал за ограничение привилегий католической церкви в пользу королевской власти, за изгнание иезуитов из Испании (осуществлено в 1767 году). По его инициативе в 1775 году было основано Королевское мадридское экономическое общество (Real Sociedad Económica de Madrid), занимавшееся проведением в Испании экономической модели, присущей эпохе Просвещения, с упором на развитие индустрии, интенсивного сельского хозяйства и торговли, а также распространением научных знаний среди населения.

Кампоманес был высокообразованным человеком своего времени, владел французским, латинским, греческим, итальянским, арабским и древнееврейским языками. Занимался переводческой деятельностью. Будучи приверженцем идей физиократов, написал ряд работ по экономике и истории Испании, по каноническому праву. С 1764 года возглавлял Королевскую академию истории. Наиболее ценны в настоящее время труды Кампоманеса по экономической истории Испании.

Сочинения (избранное)

• Dissertaciones históricas del orden, y Cavallería de los templarios, o resumen historial de sus principios, fundación, instituto, progressos, y extinción en el Concilio de Viena. Y un apéndice, o suplemento, en que se pone la regla de esta orden, y diferentes Privilegios de ella, con muchas Dissertaciones, y Notas, tocantes no solo à esta Orden, sino à las de S. Juan, Teutonicos, Santiago, Calatrava, Alcantara, Avis, Montesa, Christo, Monfrac, y otras Iglesias, y Monasterios de España, con varios Cathalogos de Maestres. Madrid: Oficina de Antonio Pérez de Soto 1747
• Bosquejo de política económica española, delineado sobre el estado presente de sus intereses 1750
• Antigüedad Marítima de la República de Cartago, con el Periplo de su General Hannon, traducido del Griego, e ilustrado por D. Pedro Rodríguez Campománes, Abogado de los Consejos, Asesor General de los Correos y Postas de España etc. Madrid: Imprenta de Antonio Perez de Soto 1756
• Memorial del Principado de Asturias, sobre los agravios de las operaciones hechas por los Comisionados para regular la quota correspondiente á la Única Contribución. 1757
• Itinerario de las Carreras de Posta dentro y fuera del Reyno, que contiene también las Leyes y Privilegios con que se gobiernan en España las Postas, desde su establecimiento. Y una noticia de las especies corrientes de Moneda extrangera, reducidas á la de España, con los precios á que se pagan las Postas en los varios Países. Madrid: Imprenta de Antonio Perez de Soto, 1761
• Noticia geográfica del Reyno y caminos de Portugal Madrid: Joaquín Ibarra, 1762
• Resumen del expediente de la policía relativa a los Gitanos, para ocuparles en los exercicios de la vida civil del resto de la nación. 1763
• Respuesta fiscal sobre abolir la tasa y establecer el comercio de granos. 1764
• Dictamen fiscal de la expulsión de los jesuitas de España
• Memorial Ajustado, hecho de orden del Conejo pleno, á instancia, de los Señores Fiscales, del Expediente consultivo visto por remision de S. Al. á él, sobre el contenido, y expresiones de diferentes Cartas del R. Obispo de Cuenca Don Isidro de Carvajal y Lancaster. Madrid: Oficina de Joaquín Ibarra.

Литература

• [revistas.ucm.es/index.php/CUHD/article/viewFile/CUHD9696110099A/20470 José María Vallejo García-Hevia: Campomanes, la biografía de un jurista e historiador (1723—1802). Cuadernos de Historia del derecho. n° 3 99-176, Servicios de Publicaciones U.C.M. Madrid, 1996]

Дополнения

• [commons.wikimedia.org/wiki/Category:Pedro_Rodr%C3%ADguez_de_Campomanes?uselang=it Category:Pedro Rodríguez de Campomanes]
• [www.biografiasyvidas.com/biografia/c/campomanes.htm Biografie]
• [www.mcnbiografias.com/app-bio/do/show?key=rodriguez-de-campomanes-y-perez-pedro Biografía von MCN Biografías.com]
• [www.artehistoria.com/v2/personajes/6315.htm Biografie von Artehistoria]
• [www.fuenterrebollo.com/FernandoVII/campomanes.html Biographie]
• [www.filosofia.tk/soloapuntes/quinto/hfiaesp/t7hfe.html Ilustración Española]

Отрывок, характеризующий Кампоманес, Педро Родригес де

Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.


Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.