Камынины
| Камынины | |
 | |
|
Описание герба: см. текст | |
| Том и лист Общего гербовника: |
II, 68 |
|---|---|
| Части родословной книги: |
VI, II, III |
Подданство: | |
 Великое княжество Московское
| |
 Царство Русское
| |
 Российская империя
| |
| Имения: | |
Камынины — русский дворянский род.
Род Комыниных происходил «от выехавшего к великому князю Василью Ивановичу в Москву из Золотой Орды мурзы именем Бугандала Комынина, а по крещении названого Даниилом, коего потомок Иван Богданов сын был полковым и осадным воеводою, полномочным послом и наместником; равным образом и иные многие сего ж рода Российскому Престолу служили разные дворянские службы и жалованы были от Государей в 1556-м и других годах поместьями и чинами».
Иван Алексеевич Камынин упоминается в 1586 году как владелец «захаровской вотчины» (включало Хлюпино). Дорофей (Богдан) Иванович Камынин был воеводой в Соликамске и Перми в 1637 году; в 1654 года — калужский воевода. Его сыновья: стольник Иван Богданович Камынин был воеводой в Симбирске, послом в Персии, а при царе Фёдоре Алексеевиче — думным дворянином (умер в 1682); Артемий Богданович Камынин служил стольником и полковым воеводой. В конце ХVII века известны стольники Дмитрий Артемьевич, Григорий Григорьевич и Михаил Елизарович Камынины.
Афанасий Григорьевич Камынин был вице-президентом вотчинной коллегии; Лукьян Иванович (1720—1788) и Дмитрий Васильевич (1746—1812) — сенаторами.
- Михаил Афанасьевич Камынин (1730 — ок. 1813) — действительный статский советник, калужский вице-губернатор и губернатор.
Род Камыниных внесён во II и III и VI части родословной книги Московской и Курской губерний, а также в IV часть Калужской губернии.
Описание герба
В щите имеющем голубое поле изображены: в верхней части две серебряных шестиугольных Звезды; в нижней части серебряный Полумесяц обращённый рогами вверх, и между ними серебряное Стропило.
Щит увенчан дворянскими шлемом и короной. Нашлемник: до половины чёрный одноглавый Орёл с распростёртыми крыльями, имеющий на главе золотой Шар и две серебряных Пики выходящие по сторонам Орлиной головы. Намёт на щите красный, подложенный золотом. Шит держат два Льва натурального цвета.
Напишите отзыв о статье "Камынины"
Литература
- Камынины, род // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Герб рода Комыниных внесён в [gerbovnik.ru/arms/218 Часть 2 Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, стр. 68].
Отрывок, характеризующий Камынины
– Служу. – Он помолчал немного.– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.
Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
