Каналехас, Хосе

Хосе Каналехас
председатель правительства Испании
9 февраля 1910 — 12 ноября 1912
Предшественник:	Сехизмундо Морет и Прендергаст
Преемник:	Мануэль Гарсия Прието
Награды:

Хосе́ Канале́хас Ме́ндес (исп. José Canalejas Méndez; 31 июля 1854, Ферроль — 12 ноября 1912, Мадрид) — испанский политик. Председатель правительства Испании в 1910—1912 годах.

Биография

Хосе Каналехас родился в семье железнодорожного инженера, учился в Институте Святого Исидора в Мадриде, а затем изучал юриспруденцию и философию в Университете Комплутенсе. Получил ставку доцента литературы и философии в университете, но затем вслед за отцом поступил на работу в железнодорожную компанию, обслуживавшую сообщение между Мадридом, Сьюдад-Реалем и Бадахосом, где дослужился до должности генерального секретаря и представлял компанию в юридических спорах с другими железнодорожными предприятиями. Убеждённый демократ, Каналехас основал в 1890 году либеральную газету Heraldo de Madrid.

Политическая деятельность Каналехаса началась со вступления в Прогрессивно-демократическую партию, придерживавшуюся республиканских взглядов. После реставрации монархии Каналехас перешёл в Либеральную партию, возглавляемую Пракседесом Матео Сагастой. 21 августа 1881 года Каналехас был избран депутатом парламента от Либеральной партии, где до своей смерти представлял интересы избирательных округов Сория, Кадис, Аликанте, Мадрид, Сьюдад-Реаль и Ла-Корунья.

14 июня 1888 года Сагаста назначил Каналехаса министром развития. 11 декабря 1888 года Каналехас занял пост министра по вопросам помилования и юстиции и сохранял его за собой до 21 января 1890 года. На этот период пришлась также реформа гражданского законодательства Испании. 17 декабря 1894 года Сагаста назначил Каналехаса министром финансов в пятом кабинете.

В 1897 году Хосе Каналехас отправился на Кубу, чтобы ознакомиться с положением дел в этой на тот момент испанской колонии. Испытывая огромный интерес к стране, в свои 43 года Каналехас вступил добровольцем в армию. За свою храбрость во время боевых действий солдат Каналехас был отмечен крестом ордена Военных заслуг. По возвращении в Испанию Каналехас ознакомил Сагасту со своими впечатлениями и просил о предоставлении колонии определённой автономии. Тем не менее, в результате Испано-американской войны в апреле-августе 1898 года Куба, Пуэрто-Рико, Гуам и Филиппины были оккупированы США, что означало для Испании утрату последней значимой колонии.

С 19 марта по 31 мая 1902 года Каналехас вновь входил в правительство Сагасты в ранге министра сельского хозяйства, промышленности, торговли и общественных работ. После смерти своего покровителя Сагасты 5 января 1903 года Хосе Каналехас возглавил Либеральную партию и придерживался преимущественно леволиберальной позиции, защищая демократию и выступая за отделение церкви от государства.

19 января 1906 года Каналехас сменил Антонио Агилара Коррею на посту председателя Конгресса депутатов и работал на этой должности до 30 марта 1907 года. 9 февраля 1910 года Хосе Каналехас Мендес был назначен председателем правительства Испании. Находясь на этом посту, в результате перестановок в правительстве Каналехас одновременно занимал в своём правительстве также должность министра по вопросам помилования и юстиции с 29 июня 1911 по 12 марта 1912 года, а с 17 июля по 6 августа 1911 года также исполнял обязанности министра внутренних дел. В этот период Каналехас также возглавлял Межпарламентский союз. Правительство Каналехаса провело несколько масштабных реформ: был отменён налог на потребление, введёна всеобщая воинская обязанность, вступили в силу ограничения на создание новых религиозных орденов.

Вместе с королём Альфонсом XIII Каналехас посетил в 1911 году Марокко, где в ответ на оккупацию Францией Феса Каналехас отдал приказ об оккупации Лараша, Асилы и Алькасарквивира. Начавшиеся следом переговоры с Францией привели уже после смерти Каналехаса к заключению Фесского договора и учреждению французского и испанского протекторатов. Хосе Каналехас Мендес был убит 12 ноября 1912 года на мадридской площади Пуэрта-дель-Соль Мануэлем Пардиньясом Серрано. Гибель политика привела к кризису в Либеральной партии.

Ссылки

• [www.canalejas.org/ Сайт, посвящённый Хосе Каналехасу  (исп.)]
• [www.filosofia.org/ave/001/a287.htm Биография  (исп.)]

Персоналии   Политика   Испания

Отрывок, характеризующий Каналехас, Хосе

– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.


В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.