Канишка I

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Канишка I
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Кани́шка I (на кушанском языке: ΚΑΝΗϷΚΙ, древнекитайское 迦腻色伽) — наиболее известный царь Кушана, правивший в начале II века н. э[1].

При Канишке Кушанское царство достигло апогея своего развития, превратившись в крупную империю со столицей в Пешаваре (древнее название города — Пурушапура), включающую значительную часть Средней Азии (Бактрия и юго-восток Согдианы с Бухарой и Самаркандом), Ферганскую долину, часть Восточного Туркестана (бассейн Тарима, современный Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР с Яркендом, Хотаном и Кашгаром), современные Афганистан и Пакистан, а также северную Индию. Империя Канишки процветала в военно-политическом, экономическом и духовном аспектах, будучи основным оплотом греко-буддизма. Годы правления Канишки обычно помещают в хронологические рамки от 100 до 144 н. э.

Канишка, происходивший из известной древним китайцам народности юэчжи, был правнуком основателя династии — Куджулы Кадфиза (Кадфиза I). Наряду с Ашокой и Менандром Канишку принято считать одним из величайших правителей, содействовавших буддизму (относительно вероисповедания самого Канишки ведутся дискуссии; вполне возможно, что он был зороастрийцем, а не собственно буддистом). На монетах времени Канишки попадаются изображения из индуистской, буддистской, греческой, зороастрийской и даже шумеро-эламитской мифологических традиций. Тем не менее, правление Канишки содействовало усилению позиций буддизма в Индийском субконтиненте и Центральной Азии. Благодаря ему утвердилась гандхарская традиция в греко-буддийском искусстве и архитектуре и был проведён Четвёртый буддийский собор.

При дворе Канишки прославился как мыслитель и поэт Ашвагхоша, автор «Буддачариты» (канонизированной биографии Будды Сиддхартхи Гаутамы Шакьямуни) и один из патриархов буддизма[2].



Образ в культуре

В честь великого кушанского царя был назван самолёт рейса 182 компании Air India (Торонто — Нью-Дели), взорванный 23 июня 1985 года над Атлантическим океаном у ирландского побережья. Во время террористического акта погибло 329 человек, в том числе 80 детей и 280 канадских граждан, и он был признан самым масштабным терактом в истории Канады.

Напишите отзыв о статье "Канишка I"

Примечания

  1. А.С. Сагдуллаев, В.А. Костецкий. История Древнего Мира. — 4-е, исправленное и дополненное. — Ташкент: Yangiyo'l Poligraf Servis, 2013. — С. 137-138. — 192 с. — ISBN 978-9943-4221-4-8.
  2. см. Хуэйнэн. Алтарная сутра. Пер. Н. В. Абаева, гл. 50, где он назван восемнадцатым буддийским патриархом — в кн.: Н. В. Абаев. Чань-буддизм и культура психической деятельности в средневековом Китае. М. 1989)

Отрывок, характеризующий Канишка I

Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.